Игра на чужом поле

Я усмехнулся – да, такое, пожалуй, забудешь! Половины суток не прошло после возвращения. Я никак не мог привыкнуть к тому, что уже дома, в новом теле: американец, сотрудник ЦРУ, да ещё и рыжий – это надо было такого найти! Рядом Кармен, и всё у нас получилось, «Искры» из чужой пирамиды все до одной перекачаны на Землю, проклятое «Облако», нацелившееся сожрать нашу планету, обречено растаять в тёмной бездне, мать её за ногу, Уку-Пача, и можно не опасаться нового Вторжения в ближайшие век-полтора. И тут – снова тревога, снова предупреждение о ядерном ударе, но на этот раз не учебное, как в первые минуты после переноса. Страшный гриб, выросший над дальним концом долины, французские палубные штурмовики, завывающие турбинами над головой… А ещё приходящие одно за другим сбивчивые сообщения: об уничтожении аргентинской колонны, о гибели Сашки Казакова, о новых ядерных ударах, в сотнях километров отсюда. Потом чилийцы привезли Голубева, обгоревшего, фонящего радиацией. Когда его вынимали из джипа, он уже не дышал – пришлось срочно выколупывать из Пирамиды «Линию Девять» и подсаживать в раненого. Мыслящий Десантника вернул Димку к жизни, но в сознание он так и не пришёл – пришлось срезать опалённые тряпки с бесчувственного, избитого, покрытого ссадинами и запёкшейся кровью тела.

И когда над долиной загудело, и из идущих строем «Илов» посыпались десантники и стали распускаться гроздья тяжёлых парашютных систем, когда парни в бело-голубых тельниках под камуфлированными куртками принялись вкапывать в землю БэЭмДэшки и плоские десантные самоходки, я заплакал – без слёз, раздирая рукавом сухие глаза, впервые за невесть сколько лет.

II

Погода в Южной Атлантике изменчива. К концу дня с юго-запада, от Огненной Земли и ледяного антарктического щита приполз холодный фронт – и разразился дождём и семи ветром. Море покрылось длинными пенными полосами, эсминцы и танкеры снабжения нещадно мотало в трёхметровых гребнях волн. На авианосце качка не так ощущалась – всё же почти тридцать три тысячи тонн водоизмещения! – но на флайдеке стало уже неуютно. К счастью, гостеприимные наследники Сюркуфа и адмирала Вильнёва (это я славно пошутил, ха-ха-ха) выделили гостям одну из столовых для личного состава в исключительное пользование – туда мы и перебрались, стоило шторму разыграться всерьёз. Сдвинули столы к стенам, (Или правильно говорить «к переборкам»? Ну, да и бог с ними, мазутам сухопутным, простительно), два вытащили на середину, расставили вокруг стулья. Стюард в белой шапочке с красным помпоном приволок большущий термос с чёрным кофе и полный поднос сэндвичей – и генерал продолжил прерванную лекцию по геополитике. Слушали все – в Долине мы испытывали острый недостаток информации из внешнего мира, а по пути сюда даже газетами разжиться не успели.

«… – после атомных ударов аргентинцы, разумеется, взвыли на весь мир. – говорил Константин Петрович. – Как же: неспровоцированное нападение, новая Хиросима…. И в чём-то они правы: французская ракета, относившаяся к устаревшему типу М1, слегка отклонилась от курса на финальном участке траектории, и вместо аэродрома упала на расположенный рядом городок. Пятисот килотонн её боеголовки с избытком хватило обеим целям; из тридцати тысяч жителей погибли не меньше половины, почти все выжившие получили ранения и увечья – это не считая пострадавших от радиоактивного заражения окрестных фермеров.

Дальше события развивались предсказуемо. Америка, Англия и Китай потребовали немедленного созыва Генассамблеи ООН, намереваясь спросить с Москвы и Парижа за беспредел. Генассамблею действительно собрали, причём в рекордно короткие сроки, всего за двое суток. И тогда на трибуну вместе поднялись генсек Машеров, президент Жискар д’Эстен и премьер-министр Израиля Ицхак Рабин, зал замер.

Совместное обращение трёх глав государств заняло полтора часа – с демонстрацией киноплёнок, диапозитивов, прослушиванием записей рассказов участников событий. А когда всё закончилось, присутствующие осознали, что мир изменился – и изменился необратимо. Экстренные выпуски всех газет начинались со слов президента Пятой Республики: «Единственное, что могло спасти нашу планету от самоубийственной междоусобной войны – это вторжение инопланетян. Именно это и произошло, и теперь все государства– члены ООН обязаны забыть свои разногласия, как забыли их наши страны, и действовать сообща. И делать это надо немедленно – второго шанса спасти человечество может и не представиться…»

Генассамблея заседала до поздней ночи, и всё это время мир разогревался и начинал бурлить, как забытое на плите молоко. А когда была оглашена итоговая резолюция – принятая, между прочим, единогласно, – по всем странам и континентам пронёсся вздох удивления – и облегчения.