Игра на чужом поле

– Анастасия Павловна, я начну с предыстории, чтобы рассеять все вопросы, которые могут у вас возникнуть. Я коммерсант, и коммерсант весьма удачливый. Скоро семь лет, как я вкладываю деньги и получаю совершенно законные и очень высокие доходы. Это может показаться вам странным, но я не проедаю свои деньги и не трачу их на украшения для своих любовниц. Я занимаюсь тем, что благоустраиваю и развиваю свой Город, в котором родился и в котором умру. Разумеется, я делаю это не один. У нас существует Союз предпринимателей, в который входят мои сторонники, то есть те, кто согласен с моей политикой развития Города и социальной поддержки населения. Вместе мы представляем мощную финансовую силу, которая помогает и мэру, и жителям нашего Города. Сегодняшний праздник, кстати, тоже финансируем мы, поэтому цены в буфетах намного ниже обычных.

– Я заметила, – кивнула Настя.

– Я всю свою жизнь делал деньги, – продолжал Эдуард Петрович, – когда-то на грани законности, порой и за ее пределами, но это было давно. Теперь я вполне легальный капиталист. Полагаю, у вас, как у юриста, это сомнений не вызывает. Я очень богат. Но к старости я стал сентиментальным. Мне захотелось делать добро. И я его делаю.

– Понятно, – снова кивнула она.

– Тогда вам должно быть понятно и другое, Анастасия Павловна. Мне небезразлично, что происходит в моем Городе. В том числе и что происходит в сфере правопорядка. У меня есть основания полагать, что в Городе появились преступники, организующие торговлю «живым товаром», вербующие легковерных девушек и переправляющиe их в публичные дома Ближнего и Среднего Востока. Усилия городской милиции успехом не увенчались. Поэтому я хочу просить о помощи вас.

– Почему именно меня? – Настя поставила пустую чашку на блюдце и достала сигарету. – Почему вы думаете, что я смогу то, чего не смогла ваша милиция? У меня квалификация отнюдь не самая высокая, среди ваших сыщиков наверняка есть люди более опытные и лучше знающие обстановку в Городе.

– Потому, Анастасия Павловна, что эта банда каким-то образом связана с санаторием «Долина». Более того, как раз сейчас, в эти дни, там что-то происходит. И разобраться в этом можете только вы. У нас есть кое-какая любопытная информация, и, если вы согласитесь нам помочь, она будет предоставлена в ваше распоряжение. Вы хотите подумать или дадите ответ сразу?

– Мне нужно подумать.

– В таком случае… – Он взглянул на часы. – Сейчас тринадцать пятнадцать. Сколько времени вам нужно на обдумывание?

– Не меньше часа.

– В четырнадцать тридцать вы скажете мне о своем решении?

– Да, – твердо ответила Настя.

– Вы останетесь здесь или вас отвезти куда-нибудь?

– Я останусь. Здесь хороший кофе и достаточно тихо.

– Хорошо. Ровно в четырнадцать тридцать я вернусь. И еще одно, Анастасия Павловна: независимо от того, каким будет ваш ответ, я могу рассчитывать на то, что вы примете приглашение отобедать со мной у меня дома?

– Нет, Эдуард Петрович. Прошу меня понять правильно. Если я отвечу вам отказом, то лучше мне вернуться в санаторий. Если же соглашусь – другое дело. Тогда я с удовольствием поеду к вам в гости.

Денисов поднялся, надел куртку и склонился к Настиной руке.

– До скорой встречи, Анастасия Павловна.

* * *

«Думай, деточка, думай быстрее, – говорила себе Настя Каменская, – в твоем распоряжении час. Он не скрывает, что он – истинный Хозяин Города. Это уже хорошо, значит, он не считает меня полной дурой. Он подал это блюдо с мягким соусом благотворительности сентиментального богача, чтобы не ставить меня в неловкое положение. Это тоже хорошо, значит, он не хочет меня пугать. Следует ли из этого, что он хочет меня купить, чтобы я молчала об Алферове? Или история с торговлей девушками – правда? Если правда, то можно соглашаться, задачка интересная. А если все-таки Алферов? Как же проверить? Думай, Настасья».

Раскрытие убийства Алферова мог организовать только он. Зачем он это сделал? Если я это пойму, я смогу принять решение. А если попробовать с другого конца? Кем он меня считает? Человеком, который может знать правду об убийстве и поэтому опасен? Если да, то нужно уносить отсюда ноги, пока цела. Как же это выяснить?

Настя выпила три чашки кофе, исчертила значками и закорючками кучу салфеток, пока не нашла решение. От напряжения ей стало жарко, ладони вспотели, сердце колотилось где-то в горле, пальцы рук дрожали, как у заправской алкоголички. «Кофе у них, что ли, неразбавленный, – подумала она. – Нужно попытаться расслабиться».