Игра на грани фола

– Я ничего не думаю, – отрезал Глеб – Если с этим Шороховым все в порядке, он сам займется розыском твоих детей. А тебе высовываться нельзя. Нельзя тебе быть на виду. Вдруг компания твоего мужа гнилая изнутри. Тогда тебя или снова похитят, или просто-напросто уберут. Твой муж ворочает огромными деньгами. И если за него взялись, то бить будут всерьез. Тебе нужно просто исчезнуть. На время. Пока не прояснится ситуация.

– Как это исчезнуть? А мой дом?

– Катрин, я не могу тебе указывать, что делать. Я тебе просто сказал, как лучше поступить. А ты решай сама...

Думала она недолго. Похоже, доводы Глеба убедили ее.

– Но я должна хотя бы позвонить Шорохову.

– А это само собой. Связь нужно поддерживать. Только не говори, где ты. Твоя сумочка на панели за задним сиденьем. По-моему, твой телефон там.

– По-моему, тоже.

Катрин развернулась вокруг оси, встала на колени и через спинку кресла потянулась к своей сумочке. Глеб не удержался, скосил взгляд.

Катрин – женщина хоть куда. Настоящая красавица. Одного взгляда на нее достаточно, чтобы перед глазами загорелась надпись – «повышенное сексуальное напряжение»... Она стояла на коленях – руки вперед, попка назад. Картинка – прелесть. Еще осталось табличку над ней повесить – «Не прикасаться! Возможен оргазм!»

Алика хороша во всех отношениях. Но стоило признать, с Катрин ей тягаться трудно. Только, похоже, ее муж об этом не знает. Почему он тогда изменяет ей с Аликой? А может, враки?

Катрин взяла сумку, достала телефон. Сделала несколько звонков. Сообщила, что с ней все в порядке, узнала про детей.

– Ищут Артемку с Алешкой. Шорохов всю милицию на ноги поднял.

– Не волнуйся, с ними все будет в порядке. Я уверен в этом.

Глебу хотелось утешить Катрин. Но, видно, она этого не поняла.

– Ты так спокойно об этом говоришь, – взвилась она. – Ладно, посмотрим, что ты сейчас скажешь... Чтоб ты знал, Алешка – твой сын...

– Не понял! – встрепенулся Глеб.

– А чего тут непонятного? Мы с тобой спали? Спали. Секс, оно, конечно, дело хорошее. Только потом дети появляются... Алешку я от тебя родила, дорогой мой.

Глеб и опомниться не успел, как новый удар по темечку:

– И Артемка тоже. Самец ты. Бык-производитель...

– Ты не шутишь? – бледнея, спросил Глеб.

– Не до шуток. Так что добро пожаловать в Мексику!

– При чем здесь Мексика?

– Да при том, дорогой мой, что у нас как в том мексиканском сериале. Гуляка-папа узнает, что у него двое детей...

– А как ты думаешь, он должен радоваться?

– Тебе видней.

– У меня такое ощущение, будто я целый пуд мороженого сожрал. Вроде вкусно. Да только в дрожь бросает...

– А ты не волнуйся, я тебе ярмо на шею вешать не собираюсь, – усмехнулась Катрин. – Все остается как есть.

– При чем здесь ярмо? Артемку и Алешку какая-то мразь похитила. А мы ничего не можем сделать...

Глеб крепко сжал руль.

Он любил Катрин. И, по идее, должен был любить ее детей. Но ведь он их даже ни разу не видел – ни Артемку, ни Алешку. Да, ему было жаль их. Но это жалость абстрактного человека к абстрактным детям абстрактных родителей, не более того. И тут выясняется, что Артемка с Алешкой – оба от него. И Катрин не шутила. Глеб хорошо знал, когда она шутит, а когда нет.

Машина неслась по лесной дороге. Время уже позднее. Темнеет. Пора включать фары.

– Куда мы едем? – спросила Катрин.

– Ко мне домой.

– Ты думаешь, нас там не будут искать?

Вопрос актуальный. И однозначного ответа на него нет. В погоне за бандитами Глеб оставил на дороге свою «девятку». По номерам машины нетрудно установить его личность и домашний адрес.

– На квартире может быть засада, – решил он. – Но есть другой вариант.

У Вити Резника большие проблемы. Класс его игры заметно снизился. И правление клуба решило сдать его в аренду команде первой лиги. Это должно стать для него хорошей встряской, чем-то вроде шоковой терапии. Если он поднимется в игре, его оставят в «Спутнике», если нет – в конце года выставят на трансфер. Витя уже уехал из города. А Глебу на всякий случай оставил ключ от своей квартиры. Правда, ключ этот у Глеба дома. Но вдруг на его квартире нет никакой засады?

Это в самом деле вариант. Квартира у Вити отличная, не стыдно будет привести туда Катрин.

– О чем ты думаешь? – спросила она.

– Да о тебе и обо мне. И о твоем муже...

– Ты ревнуешь?

– Нет. Я просто злюсь. На себя злюсь. Кретин я, вот что я тебе хочу сказать. Блин, такую женщину упустил... А может, еще не поздно?

– Что не поздно?

– А все изменить? Ты да я, да мы с тобой. И Артемка с Алешкой. Слушай, а может, ты пошутила?

– Разве такими вещами шутят? Все правда...

Глеб – отец. Примерно так же звучит «негр-альбинос»...

– С Аликой у нас ничего не получилось, – после продолжительной паузы сказал Глеб. – Знаешь, почему? Ты не хотела, чтобы мы были вместе.

– Кто тебе такое сказал? Алика?!

– Она...

– Глупая она... Хотя... А ведь она права. Я не хотела, чтобы ты был с ней... Скажи, я хорошая?

– Ты самая лучшая.