Игра на крылья. Разбитое сердце

Ангел не хотел признавать очевидного. Было видно, что он колеблется из-за собственной гордости и вместе с тем не может озвучить правду. Ведь признание вины означало, что его дальнейшее положение в Академии встанет под большой вопрос. Однако мужчина быстро придумал решение, которое устраивало абсолютно всех:

— Я поговорю с вами, Энтарон, — наконец, произнес он. — Мы обсудим структуру учебного процесса, и вы со следующего года вступите в должность моего личного помощника по обучению универсантов.

Рей молча кивнул своим мыслям и сел за написание выше обозначенного им же заключения.

— Профессор Арнаус! — воскликнула Ольгарэт, притягивая к себе всеобщее внимание. — Как вы можете так спокойно говорить об этом?!

А в это время Дэлион пытался под шумок связаться с кем-то, и это не укрылось от моего внимания. Здраво рассудив, что этот прохиндей не должен закончить строчить магическое письмо, опрометчиво приняла решение усыпить врачевателя. Ну, а что? Все равно Тарон физически не успеет его нейтрализовать до отправки письма адресату.

— Какого… — заплетающимся языком медленно проговорил Целитель перед тем, как бессильно осесть на пол.

— Анжел? — обернулся ко мне Энтарон. — Как это понимать?

Но он сразу же перехватил мой взгляд, прикованный к золотистому свечению в правой руке спящего.

— Что за?.. — витиевато выругался профессор Арнаус, вытягивая образом заклинания Аркан то, что уже успел написать Дэлион. — Вот, черт!

— Что там? — в один голос спросили мы с Тароном.

— Небось донесение начальству, — не отрываясь от работы, хмыкнул Рэйталион.

— Не просто донесение, — пораженно выдохнул декан, — а доклад о провале операции "ангел". Цитирую: «Ангелессу испортить не удалось. Я сделал все, что смог. Энтарон как-то узнал правду. Меня осудят…»

— О, за что мне все это?! — простонала леди Ольгарэт. — Теперь Боевых надо вызывать не только сюда, но и в Академию!

— И желательно немедленно, — снова прокомментировал Рэй.

— Уже, — спокойным голосом заявил Энтарон. — Они должны прибыть сюда с минуты на минуту.

М-да уж, забота обо мне как-то незаметно переросла в настоящий скандал. И что самое странное, все присутствующие уже успели позабыть, кто усыпил этого бедолагу. А мне, если честно нелегко было создать магический образ заклинания в моем-то состоянии. Я пока не чувствовала ухудшения самочувствия, но что-то мне подсказывало — это было ненадолго.

— Ольгарэт! — опровергнув мои подозрения (по крайней мере насчет собственной персоны), громко проговорил Целитель Рэйталион. — Концепция резко изменилась. Мне еще писать не менее пятнадцати минут. За это время Анжелика может легко потерять сознание. После такого геройского поступка ее силы почти на нуле. Организм еще сопротивляется и пытается воспользоваться оставшимися крохами иммунитета. Повторюсь, ненадолго. Я прописываю ей срочную госпитализацию и настаиваю на подписании вами разрешения на перевод универсантки из больничного крыла вашей Академии сюда.

— О, конечно! — всплеснула руками ректриса и в мгновение ока создала магический образ указа о переводе меня под опеку Рэя. — …Да будет так!

И поставила свою подпись в конце документа.

— Чудненько! — сказал Рэй и таки соизволил повернуться к нам. — Энтарон, будь добр, перенеси Анжелику в палату номер тысяча триста восемьдесят семь.

— Я потом буду здесь нужен? — уточнил куратор. — Может мне подождать в палате, пока не явится врачеватель?

— Да, давай, — хитро прищурившись, откликнулся Рэйталион. — А леди Ольгарэт и профессор Арнаус побудут здесь на тот случай, если ваш Целитель соизволит очнуться до прихода Боевых Ангелов.

Под возмущенное бурчание декана и сокрушенные причитания ректрисы Энтарон, в который раз, взял меня на руки и вынес из кабинета. Когда мы поднимались по лестнице на этаж выше, я смогла разглядеть в окнах отряд Боевых. Ох, какой же шум наверняка поднимется в Академии Поднебесья!

Нужная нам палата оказалась рассчитана всего на одного ангела. Она была выдержана во всех оттенках голубого — моего любимого цвета. У большого окна находились маленький стол и два стула. Вместо привычной койки тут стояла самая настоящая кровать. А еще к палате прилагался свой санузел! Не больница, а настоящий санаторий.

— Осторожно… — пробормотал Энтарон себе под нос, медленно сажая меня на мягкий матрац. — Как ты?

— Хорошо, — тихо откликнулась я и тут же добавила: — Большое тебе спасибо.

— Пока не за что, — устало покачал головой мужчина. — Не высшее учебное заведение, а самый настоящий цирк.

— Кстати, поздравляю с повышением, — мягко улыбнулась ему, чтобы немножко подбодрить.

— Сначала до твоего выпуска дожить надо, — иронично отозвался, присаживаясь рядом со мной. — Может Арнауса уволят? И меня вслед за ним. А если решат убрать леди Ольгарэт? Нет уж, я решительно отказываюсь праздновать свое повышение, пока все не вернется на круги своя.

— А как ты успеваешь еще и за смертным приглядывать? — спросила, задумчиво посмотрев в лицо куратору.

— Опыт, — хмыкнул он. — Я уже чисто автоматически время от времени поглядываю на экран своего браслета хранителя Вита.