Игра на минном поле

— Мы — это я, Бакир и Фархад, с нами вы только время потеряете, а Асада надо в госпиталь, за пределы Афганистана.

— Давай, Бакир, обойдемся без ненужных жертв. Вперед к вертолету.

— Но… — попытался возразить афганец.

— Это приказ!

— Слушаюсь.

В 16.20 «Ми-8» поднялся со дна ущелья и, набирая высоту, пошел на северо-запад. Отряд успел уйти от разгромленной базы Джемала за семь минут до выхода к Тарбаю банды главаря террористической организации «Свет веры». Джемалу ад Дину осталось только ругаться да бить кнутом своих подчиненных. А с борта вертолета по спутниковой станции командир отряда «Z» вызвал на связь полковника Трепанова.

— Да?! — ответил старший помощник генерала Белоногова.

— Мы летим в Ак-Табаз, затем через Бавар в Термез. У нас тяжелораненый агент СВР Ниврай, оставлять его в Афганистане нельзя, вывозим с собой. Прошу подготовить в Термезе бригаду медиков и специальное оборудование.

— Что за ранение, какие специалисты и какое оборудование требуется?

— Это скажет Влас, передаю ему трубку.

Капитан Власов передал Трепанову, что и кто требуется для оказания профессиональной медицинской помощи Асаду Нивраю в стационарных условиях медицинской части пограничного отряда. Вернул трубку Седову:

— Как поняли, Александр Владимирович?

— Понял, обеспечим встречу и помощь. Ты о проведении операции докладывал Белоногову?

— Сделаю это после сеанса связи!

— Добро. Вы поосторожнее в Ак-Табазе.

— Постараемся, до связи!

Лерой вызвал на связь Белоногова.

— Слушаю тебя, Седой!

— Примите доклад. Время 16.24. Операция «Лабиринт» завершена, заложники освобождены, боевики во главе с Хатимом и Муштаком уничтожены, у нас два раненых, Ниврай тяжело, его вывозим в Термез, и Хакер.

— Что с ним?

— Легкое ранение в предплечье.

— Ну, хоть так. Успели, значит, до подхода Джемала?

— Успели.

— Что за проблемы возникли на финальной стадии операции? По моим расчетам, вы должны были вылететь в 16.00.

— Подробности доложу при встрече.

— Хорошо. Счастливого возвращения.

— Благодарю.

Седов передал трубку Лерою:

— Ну вот. Теперь дотянуть до границы и можно ставить в зачет еще одну боевую операцию. Ты сам-то как?

— Нормально. Знобит немного.

— Спирту выпей.

— Об этом я как-то не подумал. Выпью, пожалуй.

— Давай.

Седов пересел к афганцам:

— Буду ходатайствовать о представлении вас к наградам. Нивраю будет оказана вся необходимая медицинская помощь, вылечится, вернется домой. Семье окажут материальную помощь, ну а вас ждет неплохое вознаграждение.

— Вы Асада спасите.

— Я же сказал, он вернется домой. Значит, все будет хорошо. Спасибо вам, ребята.

— Ждем в гости, Седой, — улыбнулся Шахри.

— Нет, Бакир, уж лучше вы к нам.

— С удовольствием. Асад хотел посмотреть современную Москву. Он ее увидит.

Седов сел на прежнее место. Ему подмигнул генерал-лейтенант Домбовский:

— Отличная работа, Седой!

— Обычная, товарищ генерал.

— Да-да. Афганистан. А знаете, командир, если вдруг снимут с боевой работы, то обращайтесь ко мне. Возьму. Мне такие офицеры нужны.

— Благодарю, но штабная служба не для меня.

— Иного ответа и не ждал.

Вертолет благополучно совершил две промежуточные посадки и в 20.10 приземлился на аэродроме туркменского города Термез. Трепанов обеспечил оказание медицинской помощи Нивраю. Афганца первого вынесли на носилках туркменские солдаты. Старший помощник Белоногова обнял каждого из бойцов. Поприветствовал и бывших заложников.

Дозаправившись, вертолет полетел к Ашхабаду.

В Москву самолет антитеррористического Центра прибыл под утро следующего дня. А в 9.00 уставший Седов, открыв дверь своим ключом, вошел в квартиру, где в прихожей сразу же попал в объятия жены. Офицер вернулся с войны домой, и сейчас, обнимая жену, он думал только об одном: какое же это счастье, когда тебя есть кому встретить дома.

А спустя месяц в том же Термезе капитан Грачев с огромным букетом роз встречал свою возлюбленную Наиму. Генерал-полковник Белоногов сумел добиться разрешения руководства на переброску из Афганистана невесты одного из офицеров международного отряда. Правда, с условием, что Грачев непременно женится на девушке, против чего боевой капитан не возражал.