Игра на нервах для одинокого ценителя

Мужчина скромного и деловитого вида, который старательно разметал пыль на асфальтовой дорожке, был ветеран милиции, а в настоящее время частный детектив Василий Макарович Куликов.

Поднявшись ранним утром по устоявшейся привычке немолодого человека и убедившись, что никто не приходит его арестовывать по обвинению в убийстве Виталия Пятиухова, он решил не тратить зря времени и отправиться на розыски бывшей любовницы погибшего семь лет назад Николая Ликопиди – авось через нее повезет узнать, каким же образом паспорт покойного Ликопиди попал к его заказчику.

Если бы сейчас его увидели коллеги по прежней работе, они были бы очень удивлены. Но еще больше были бы удивлены работники жилконторы, к которой относился соседний дом. Потому что дворником в этой жилконторе работал вовсе не он, а некая тетя Паша, громкоголосая тетка гренадерского роста, имеющая непреодолимую склонность к напиткам крепостью выше сорока градусов.

Этой-то склонностью тети Паши и воспользовался Василий Макарович, чтобы заменить ее на трудовом посту. Он поставил тете Паше две бутылки настойки «Русская горькая» с условием, чтобы тетя Паша сутки не выходила на работу и уступила ему на это время свою метлу и дворницкий фартук.

– Сутки? – проговорила тетя Паша, оглядев бутылки. – Ну, не знаю, не знаю! На сутки-то может и не хватить!

– А ты пей аккуратно, – посоветовал дядя Вася, – сразу-то не гони…

Так или иначе, Василий Макарович с самого раннего утра махал метлой возле дома, в котором проживала бывшая боевая соратница покойного Николая Ликопиди.

Сначала в седьмом часу из дома потянулись заспанные владельцы собак, которых тащили за собой на поводке жизнерадостные лабрадоры, питбули и ризеншнауцеры. Псы весело обнюхивались, перелаивались, обменивались свежими собачьими новостями, оставляли на камнях и фонарных столбах свои метки. Их хозяева позевывали, зябко ежились, уныло здоровались друг с другом и снова расходились по домам досыпать или пить утренний кофе.

Потом, чуть позже собачников, из подъезда выбежало несколько бодрых молодых людей и девушек в спортивных костюмах, направлявшихся в соседний сквер на утреннюю пробежку.

Вслед за спортсменами выползли те, кого называют офисным планктоном, те, кто должен появиться в десять часов на работе, чтобы к приходу шефа быть на месте и изо всех сил изображать кипучую деятельность.

Затем появились и сами шефы – деловые, солидные, занятые люди с дорогими папками и портфелями ручной работы и озабоченным выражением лица. Они расселись по солидным машинам и отправились в те же офисы и конторы.

Но никто из выходивших жильцов не был похож на Марго Малашонок, соратницу покойного Николая Ликопиди, которую караулил Василий Макарович.

Время уже перевалило за одиннадцать. Обсудив все животрепещущие проблемы внешней и внутренней политики, вернулись домой интеллигентные старушки Агнесса и Агния.

Дверь подъезда снова распахнулась, и на улицу бодрыми колобками выкатились три французских бульдога, волоча за собой невысокую кругленькую дамочку в теплой куртке с капюшоном. Два бульдога были темными, один – светлый. Забавная приплюснутая мордочка светлого бульдожки удивительно напоминала лицо хозяйки, и даже со стороны было очевидно, что именно с этой собакой ее связывают особенно нежные отношения.

Бульдожки суетились, громко тявкали, ссорились, мирились, то и дело запутывали поводки. Хозяйка ловко управлялась с ними и наводила порядок среди своих подопечных, тихонько отчитывая их за антиобщественное поведение.

Василий Макарович загляделся на бульдогов и чуть не прозевал свой долгожданный объект.

Дверь подъезда снова широко открылась, и из него выскользнула разбитная особа неопределенного возраста в коротком оранжевом пальто с пышно взбитыми рыжими волосами.

Эта особа вполне соответствовала описанию Марго Малашонок, в прошлом мелкой авантюристки и мошенницы, в настоящее время – собачьего парикмахера. В руке у нее была огромная розовая сумка, вероятно, с атрибутами ее профессии.

Василий Макарович незаметно вытащил из кармана дворницкого передника фотографию Марго, которую капитан Бахчинян утащил для него на время из архивного дела, и окончательно убедился, что видит именно ее. Постарела, конечно, дамочка за семь лет, однако ничего себе смотрится, все при ней.

Тем временем Марго поздоровалась с владелицей бульдогов и, громко цокая высоченными каблуками, припустила к стоянке автомашин.

Не успела она пройти и половины расстояния, как вдруг из-за угла вывернул темно-синий «Форд» с заляпанными грязью номерами. «Форд» затормозил в нескольких шагах от Марго, задняя дверца распахнулась, и из машины выскочил здоровенный тип со сросшимися бровями и низким шишковатым лбом неандертальца.

Василий Макарович узнал в нем одного из громил, которые совсем недавно нагрянули к нему домой и отправили бы его на тот свет, если бы не своевременное вмешательство Бонни.

Громила схватил Марго за плечо и потащил ее к машине.