Игра на понижение

Солнечный диск, весь день едва видимый сквозь белесую муть, коснувшись горизонта, неожиданно проявился в полную силу и залил все вокруг алым светом. Видимо, слой противолазерной аэрозольной завесы вдали от зенита постепенно истощался и сходил на нет. «Лилия» стояла между двумя небольшими барханчиками, задрав ствол в пыльное небо, в полной готовности открыть огонь. На вершине одного из барханов заняли позицию пулеметчики, контролируя подходы с юга и юго-востока. На другом неподвижной статуей застыл военный полицейский, оглядывая пустынный горизонт в бинокль. Олег хотел было прикрикнуть на него, чтобы он их не демаскировал, но потом махнул рукой. Все равно второе и третье отделения, широким полукругом окружившие место временной остановки, сумели бы заметить приближающегося противника раньше.

Остановка была вызвана вполне прозаическими причинами – у «Русичей» исчерпывался запас энергии. Суспензия из заключенных в прочную оболочку микрочастиц лития окислялась кислородом воздуха, вырабатывая при этом необходимую энергию. Отработанная суспензия скапливалась в том же самом баке, что и готовая к употреблению, отделенная от нее гибкой, но прочной мембраной, в готовности к откачке на зарядную станцию. Зарядные станции бронепехотных подразделений были интегрированы в оборудование бронетранспортеров, генераторы которых при работе двигателей вырабатывали достаточно энергии для восстановления отработанной суспензии. Выделяющийся при этом кислород шел в топливные элементы двигателя машины как примесь к атмосферному воздуху, увеличивая мощность и дополнительно выжигая угольные отложения, образующиеся в них при использовании низкокачественного горючего.

Но бронетранспортеры так и не нагнали углубившихся в пустыню бронепехотинцев. Зато у Олега имелось самоходное орудие на том же шасси, а значит, и возможность перезарядки. Разумеется, это было не так удобно, как при штатном способе, поскольку у «Лилии» заправочных разъемов для подключения энергоаппаратуры «Русичей» было только три, а значит, даже поредевший взвод приходилось заправлять в четыре приема. Но он все же решил это сделать, поскольку светлое время суток было на исходе, а ночь обещала быть бурной.

Второе и третье отделения, заправившись, сменили первое в охране места заправки, и сейчас командир взвода стоял рядом со старшиной Балашовым, «Русич» которого был подключен к заправочному разъему самоходки. Забрала шлемов они подняли, и в реве и свисте работающего на повышенных оборотах двигателя их разговор не был слышен посторонним.

– Я, старшина, уже не понимаю, что происходит, – сказал Олег, глядя под ноги, на истоптанный песок. – Куда мы движемся? Связи большую часть времени нет, а когда она устанавливается, то я получаю подтверждение приказа на продвижение в южном направлении и при этом постоянные корректировки маршрута. Словно нас выводят на какой-то объект, только, что это за объект и что делать с ним дальше, не говорят. А еще и «фашист» этот…

Олег мотнул головой в сторону замершей на бархане фигуры. Жаловаться подчиненному было неправильно, это могло подорвать авторитет командира, но Балашов был не просто заместителем взводного, в его задачу входило опекать младшего лейтенанта, и Олег был уверен, что у старшины имеются на этот счет какие-то инструкции.

– Наше дело выполнять поставленную задачу, – пожал плечами Балашов. – Пусть комбат и его штаб решают, куда именно нас направить. И мы пока неплохо справляемся. А что до этого, то из него такой же военный полицейский, как из меня балерина.

– Почему? – полюбопытствовал Олег.

– Манера у него… совершенно не такая, как у прочих «фашистов». Я момент выбрал да и насвистел «Джовинеццу» у него за спиной – он и ухом не повел.

Мгновение Олег непонимающе глядел на собеседника, а потом захохотал так, что с ближнего бархана на них оглянулся пулеметчик Кучеренко. Военные полицейские знали о своем нелестном прозвище, и курсанты, из озорства решившие напеть рядом с ними гимн итальянских фашистов, рисковали нарваться на серьезные неприятности, однако делали это достаточно регулярно, ибо такова традиция. Но ожидать, что таким образом будет развлекаться пятидесятилетний старшина…

– Кто же он, по-твоему? – отсмеявшись, спросил командир взвода. – Военная контрразведка?

– А черт его знает. Но вряд ли, видно, что он не из наших. Может, Госбез, может, еще кто-нибудь.

– А может, шпион? С такими допусками, как у него, он такого наворотить может…

– Исключать, лейтенант, нельзя ничего. Но пока он нам в спину не стреляет и боевую задачу не мешает выполнять, пускай таскается. А если станет мешать, то появится повод запросить командование, что с ним дальше делать.

Внезапно раздался сигнал обновления данных. Где-то в бушующей над ними буре электронных помех чудом возник секундный просвет, и несколько информационных пакетов нашли своего адресата. Олег захлопнул забрало. Спустя несколько секунд приподнял его снова.

– Ну? – спросил старшина.