Игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы

Однако ничего подобного не произошло. Более того, с февраля по июнь крупные фирмы с Уолл-стрит во главе с Merrill Lynch и Citigroup выпустили и продали новые CDO на $50 млрд. «Мы были сбиты с толку, – говорит Чарли. – Все возвращалось в нормальное русло, хотя ничего нормального в нем не было. Мы знали, что обеспечение CDO рухнуло. Тем не менее все вели себя так, словно ничего не случилось».

Создавалось впечатление, будто финансовый рынок попытался изменить ситуацию, но понял, что не может себе это позволить. Фирмы с Уолл-стрит – преимущественно Bear Stearns и Lehman Brothers – продолжали публиковать исследования по рынку облигаций, подтверждавшие его стабильность. В конце апреля Bear Stearns провел конференцию по CDO, на которую удалось просочиться и Чарли. В первоначальной повестке дня значилась презентация под названием «Как осуществлять короткие продажи CDO». Но из окончательной версии ее убрали, равно как и слайды, сопровождавшие доклад, ранее опубликованный на сайте Bear Stearns. Moody’s и SP также пошли на попятную, но сделали это демонстративно. В конце мая они объявили о пересмотре моделей оценки низкокачественных облигаций. Чарли и Джейми наняли юриста, которому было поручено задать Moody’s вопрос следующего содержания: если в дальнейшем они планируют оценивать низкокачественные облигации по новым моделям, означает ли это, что уже существующие облигации на сумму в $2 млрд они считают рискованными? В Moody’s эта идея не вызвала восторга. «Нам хотелось намекнуть: не нужно переоценивать все облигации. Только те, которые мы продали в короткую”, – говорит Чарли. А они в ответ: “Х-м-м-м… нет”».

Чарли, Бен и Джейми прекрасно понимали: Уолл-стрит искусственно поддерживает цены на CDO с тем, чтобы либо свалить все убытки на ничего не подозревающих клиентов, либо выкачать последние несколько миллиардов долларов из прогнившего рынка. Так или иначе, они гнали сок из гнилых апельсинов и продавали его. «К концу марта 2007 года нам стало ясно: мы либо имели дело с абсолютно грязной игрой, либо попросту рехнулись, – говорит Чарли. – Мошенничество было настолько очевидным, что мы испугались, не подорвет ли оно нашу демократию». Все трое были знакомы с журналистами из New York Times и Wall Street Journal, однако те остались равнодушными к их истории. Приятель из Wall Street Journal связал их с Управлением по контролю соблюдения законов Комиссии по ценным бумагам и биржам, однако в управлении также никто не выказал заинтересованности. Представители комиссии встретились с ними в манхэттенском офисе и вежливо выслушали. «Как сеанс психотерапии, – вспоминает Джейми. – Мы уселись и заявили: “С нами творится какая-то дикая история”». Чем дальше шел разговор, тем сильнее чувствовалось непонимание собеседников. «Наверное, у нас был такой дикий вид, будто мы три дня не спали, – говорит Чарли. – Они ничего не знали ни о CDO, ни о ценных бумагах, обеспеченных активами. Мы рассказали о своих сделках, но уверен, они не поняли, что к чему». В комиссии никто так и не занялся этим делом.

Cornwall столкнулась с проблемой более насущной, нежели крах существующего общества: банкротство Bear Stearns. 14 июня 2007 года Bear Stearns Asset Management, фирма, занимающаяся CDO наподобие фирмы Вина Чау, но возглавляемая бывшими сотрудниками Bear Stearns, которые пользовались полной поддержкой материнской компании, выступила со следующим заявлением: она потеряла деньги на низкокачественных ипотечных бумагах и перед ликвидацией вынуждена была сбросить эти бумаги на сумму $3,8 млрд. До сих пор в Cornwall Capital не понимали, почему только Bear Stearns так охотно продавал им страховку на CDO. «Bear демонстрировал нам ликвидность CDO, объяснить которую я не мог, – говорит Бен. – У них имелся постоянный покупатель на другой стороне. Не могу утверждать, что наши ставки шли прямиком в их фонды, но представить, куда еще они могли идти, тоже не могу».

И здесь возникла новая проблема: Bear Stearns продал Cornwall 70 % ее дефолтных свопов. В силу того что Bear Stearns был большой и солидной компанией, а Cornwall Capital – гаражным хедж-фондом, Bear Stearns не предоставлял Cornwall никакого обеспечения. Bear Stearns вполне мог не выплатить Cornwall свои долги. Основатели Cornwall Capital отчетливо осознавали, что Bear Stearns не столько формировал рынок низкокачественных ипотечных облигаций, сколько приспосабливался к нему. «Отказавшись от брокерских операций с низким риском, он превратился в машину по производству низкокачественных ипотечных бумаг», – говорит Джейми. Если рынок низкокачественных ипотечных бумаг рухнет, то утянет за собой и Bear Stearns.