Игра на слух (Пришлые-2)

- Впечатляет... А что за побрякушку ты на себе таскаешь? Она какая-то непростая?

- Сам ты как побрякушка! Я без этой штуки не Чародей, но задница, слепая и глухая,- я выбрался наконец из раковины и, растираясь несвежим полотенцем, осведомился самым светским тоном:

- Раковски, кстати, как поживает?

Дубль-я помрачнел, отвернулся к темному окну и коротко бросил:

- Раковски не поживает.

- То есть? - я, придерживая полотенце на бедрах, подошел почти вплотную.- Он что - погиб?

- А ты не знаешь?

- Где? На Югране?

Двойник молча кивнул. А вот это уже чем-то нехорошим пахнет...

- И что тебе об этом известно? Конкретней, пожалуйста.

- Ничего мне об этом неизвестно.

- Слушай, двойничок, не надо песен, я их уже наслушался. Что я - не знаю, какая у меня рожа, когда я вру? Выкладывай, не обманывай сам себя.

- Ну уж блефовать-то ты первым начал... Хотел показать, что все помнишь, да?

- Ага, значит и об этом ты знаешь? Отлично. Колись.

- Есть вещи, которых тебе бы лучше не знать.

- Так-так-так...- я прошелся по комнате.- По твоему поведению я заключаю, есть большая вероятность, что Раковски по моей вине погиб, так?

Снова молчаливый кивок.

- И об этом ты от Дэна услышал?

- От него.

Я отшвырнул полотенце, врезал кулаком по ладони и обложил Дэна всеми известными мне гнусными ругательствами, а так же теми, что изобрел на ходу. Потом заметил, что дубль-я удивленно на меня смотрит:

- Ты чего это, а?

- Да просто этот... - я опять вклеил сочный эпитет, - с тех пор, как начал на меня охоту, уже пару убийств на меня подвесил. Узнаю характерный почерк.

- Ты хочешь сказать, он наврал?

Я мрачно проворчал, натягивая штаны:

- А вот тут на сто процентов не уверен - Югран мне затерли прочно. А что ты об этом знаешь?

- Только то, что Дэн рассказывал. А что за охота на тебя? Впервые слышу...

- Ну так еще бы... Дэн мог предполагать, что тебе сей факт не слишком понравится. И еще, просвети, не дай дураком помереть - что за история с Ларико вышла? Зачем ты ее-то туда закинул?

- Просто так получилось, что она на местную агентуру вышла, институтскую. И, соответственно, могла их рассекретить, меня в том числе.

- Это тебе, конечно же, Дэн подкинул?

- Вечно ты его во всех смертных грехах обвиняешь... Ему приказали для этого меня задействовать.

- Кто?

- Институт.

- Насчет агентуры, конечно, туфта полная... А вот ты почему на это пошел?

- Дэну я обязан достаточно многим, слишком долго мы с ним в одной упряжке работали, - дубль-я плеснул в стаканы пальца на три. - Ну что, двойничок, за встречу?

- За встречу, - я осушил свой стакан. - Слушай, двойничок, я что-то никак врубиться не могу: тебе, вроде, про меня должны были как по трафарету расписать, какой я оказался сволочью - и тут заявляюсь я, смываясь от институтского хвоста, а ты мне сразу предлагаешь себя в качестве подмоги.

- А чего тут понимать, - дубль-я тоже выпил, закусил хлебом.- Просто я себя в последние два года чувствовал последним засранцем... Ведь по идее, на твоем месте я должен был быть. А потом,- он усмехнулся,- уничтожение Секретников с автоматами тоже входит в институтскую компетенцию.

Мы молча посидели, покурили, двойник налил еще понемногу:

- Слушай, я, у нас еще почти час в запасе. Хочешь глянуть, что я за время твоего отсутствия натворил?

- Валяй, - проворчал я без особого энтузиазма. Дубль-я снял с полки объемистую папку:

- Графика, - и перебросил ее мне на колени, пристроился рядом. Я углубился в работы, но минут через пять почувствовал разочарование.. Нет, не в работах дело, работы-то классные, это я понимаю, но только каким-то дальним уголком сознания, теперь прочно запертым. Я бы мог такие вещи делать, но сейчас мне на них неинтересно даже смотреть. Дело во мне. Изменился я.

Внезапно мой взгляд упал на косой осколок зеркала у противоположной стены. Да, то, что я изменился - не слова. Теперь нас с двойником просто спутать невозможно, и дело тут не в том, что волосы и борода у меня длиннее и выгорели на солнце, не в моем жестком загаре и даже не в здоровенной ссадине на лбу. Из зеркала пристально, с прищуром, уставился на меня средневековый воин-Чародей - угрюмый, жесткий, беспощадный, в углах рта залегли две глубокие складки, даже усы не скрывают, глаза смотрят сурово и подозрительно, скулы вдвое сильней заострились. Нехорошее у меня личико, прямо скажем. Серый брат какой-то...

- Что, двойничок, налюбоваться не можешь?

- Я б на твоем месте тоже посмотрел. Очень, знаешь ли, любопытное зрелище.

Двойник молча смотрел в зеркало - минуту, не меньше, потом повернулся ко мне и негромко, но как-то непривычно серьезно проговорил:

- Да, двойничок, здорово тебя обработали... Такое ощущение, что между нами теперь лет пять разницы.

- Пять... А пятьсот не хочешь? - я зло усмехнулся. - Готово, ко всему привык. Сейчас мне только в музее и место. Или в Преисподней...

- Не знаю, почему так, - негромко, пристально глядя на меня, сказал дубль-я. - Я вот не смог в Преисподней притерпеться.