С вашим уходом из жизнимне вспомнилась вдруг вся жизньв интимных сюжетах капризных,таивших судьбы сюрприз.Когда оглянёшься строгона чувств промелькнувших разброс,то видишь, что так немноговлюблённостей в прошлом сбылось.Разовые интрижки,как говорится, не в счёт,ходок таких делишкичувства не знали улёт…Когда-то в юные годывлюблённость была – мой код,и этого кода аккордыозвучивали полётюности, что парилана крыльях, лёгких, как пух,его потом память хранила,внеся в греховный гроссбух.Сегодня, листая страницыгроссбуха безумства дней,я, как сейчас, вижу лицаодно другого милей.Я только в красавиц влюблялся,всем прочим их предпочтя,вкус флирта вкушая, как яствавкушает уже не дитя.Но почему-то влюблённостьвдруг таяла без следаи уходила в ту область,где новых встреч чередазвала в неизвестность страсти,где близости новизна,забыв про интрижек напасти,шаманила, как весна.Впервые меня влюблённостьнакрыла, как моря волна,даруя чувств окрылённостьи жаркие ночи без сна……У нас было целое лето,и море, и Макопсе,где наши два силуэтасливались в соитья красе.И вдруг разбежались под осень,умытую грустью дождей…Краса разбивалась оземьобыденностью ночей…А ведь, признаюсь честно,знал, как озноб на ветру, —если не будем мы вместе,я тут же сразу умру.Но всё обернулось лажей,надоевшей душе моей…Похожее не однаждымне встретится в промельках дней……Потом был марьяж марокканки…Друзья называли тактебя за твой нрав хулиганки,за смуглость и резкость до драк.Давнишние печали…Я был той ночью с другой,но ты появилась случайно,устроив мне мордобой.Разодрала мне в клочьясвитер крутой фирмы …После той памятной ночи,конечно, расстались мы.…Потом была прелесть-татарка,взбалмошная, как бес,яркая самка-дикарка,до жути любившая секс.Она была супермоделью.В американском турнепрестиж наш всего за неделюподнялся с ней, как на волне.В журнале «Америка» вскоребыл снимок: показ наших мод,и к ней, как к богине в фаворе,зевак сброд ликующий льнёт……Потом была фея степенства,и в письмах на Колымуона рисовала портрет свой —девица грустит в терему.И этой художницы милойв письмах ко мне в Магаданрисованный облик унылыйскрашивал те года.…Потом в Магадане холодномвозникла из жарких Сочейнравом капризным и гордымженщина жадных ночей.Но непонятная тайнавозникла на месте пустомпропастью провинциальной —несовпаденьем во всём.…Потом появилась, как чудо,как пламя не из искры,и просто невесть откудамилейшее диво Москвы,похожая на Одри Хепбёрн,и флирты ушли в запас,и с ней свой последний номеротыграл разбитной ловелас…Теперь это всё далёко.Влюблённостей чередакажется шуткой рока,коварною, как всегда.Коварство в её мимолётностии в краткости колдовства,подсказанного влюблённостивзбрыками естества.И всё же из нынешней дали,как прошлое ни назови,оно как само оправданьебезумств молодой крови.Конечно, таким безумствамнедолгие дни суждены,с извечною ноткой грустнойтеперь они словно в тени…Но всё это померкло разом,словно сравненья боясь,пред новой любовной связью —такой была наша связь.И прежние все мелодрамы,раскрасившие мою жизнь,забылись в момент, когда мыс вами пересеклись…Вы были столь утончённыи столь изящны в любви,что вмиг стали просто никчёмнывсе прежние дивы мои.Я словно впервые в жизнинашёл то, что и не искал,а встретил нежданным сюрпризом,сразившим меня наповал…Как будто впервые женщинаот пяток и до ланитоткрылась мне сутью вещею,какой была только Лилит…Как будто само совершенствоженщиной во плотиоткрыло мне тайны блаженстваи горечи впереди…Вам было всего лишь 20,мне 39 лет…Мы стали с вами встречаться…Шальной нашей связи сюжетжил сорок четыре годаи не слабел ни на миг,словно любви природа,чувств постоянный час пикнам даровав когда-то,поддерживала этот часэмпатией, столь богатой,что так сближала нас…То ль мерещится, то ль завещано,что за всю мою долгую жизньу меня была одна женщина,это вы – рока главный приз…Все другие когда-то романы —словно чёрные дыры муры,словно в молодости своей раннейбыл в плену у пустой мишуры.Только с вами узнал я ту радость,что окрашивает серость днейв краски, лёгкие, словно праздность,и в ярчайшие, как юбилей.Это вы, моя ненаглядная,незабвенная счастья мадамподарили мне…Жизнь нескладнуюсвоюброшу к вашим ногам…Сорок четыре года…Вы так внезапно ушлииз жизни,что кода уходапечальная,где-то вдаливсё длится, особо ночами,когда, уняв слёз поток,меня заточает отчаяньев свой болевой уголок…Я плакал почти две недели,потом слёз иссяк запас,но жуткое чувство потериобворожительной васменя не отпустит, пожалуй,и до скончания дней,и неодолимая жалостьк вамстанет сутью моей…И неудержимость стона,что вырвется вдруг из груди,да слеза навернётся невольно,ёкнут болью, что не позади,что и впредь эта боль мне скажет —такие, как наши, года,неутолимые жаждойвстреч,быть могут лишь однажды,повтор их не мыслим даже,а память о них – навсегда…15–16.08.2020