Игра на жизнь, или Попаданка вне игры

Но представительница древней расы не открыла мне, за что Вороны так взъелись на ее сородичей. Зато разоткровенничалась в другом:

— Ты знаешь, что все пятеро — наши айэни? Мои братья и сестры! Они живы, но не настолько, чтобы воскреснуть. Они мертвы, но не настолько, чтобы на их место пришли другие айэни. Ловушка Орияров лишила нас почти трети сил. То-то человечки были рады! Более того, одна из угроз Орияров в торговле с человеческими королями за привилегии — обещание освободить наших айэни из смертного плена. Ты только представь, как после этого изменится соотношение сил в мире!

— Представляю. У вас было восемь айэни, не считая тебя и Тиррины. Ты почти возродилась, осталось чуть-чуть. Девять. Да пятеро в ловушке. Тиррина потеряна.

— Не совсем, — возразила Тайра. — Ее сила королевы Лета освобождена и может возродиться в крови любого из спящих потомков айэ.

— Тогда вас будет пятнадцать. А шестнадцатая сила еще спит или уже известна?

— Ты же не думаешь, что я раскрою тебе все тайны, сестра? — хитро улыбнулась айэни.

Ну и не надо.

Тридцать процентов сил древних заперты в замке Лаори-Эрль. Неплохо. Да сиятельные короли Риртона на руках должны носить Воронов и кофе им в постель подавать за такой подарок, а они подло их пленниками сделали.

— И как ты собираешься оживить полумертвых? Разве ты некромант?

— Если не получится договориться с Дэйтаром, то уничтожить тела, тогда сила освободится и выберет другой носитель.

— А почему у вас именно шестнадцать королев?

— И королей. Не только женщины могут быть айэни. Четыре времени года, четыре стихии. Я или моя дочь станем Воздушной королевой Весны. Тиррина была бы Огненной королевой Лета.

— Драконом… А в ловушке замка — кто?

— Не важно. — Маргисса уклонилась от ответа. — Но я скажу, если ты обещаешь помочь им.

— И нажить врага в лице собственного жениха? Нет.

Я даже отступила на шаг, демонстрируя неприятие такой глупой идеи.

— А если я открою, почему демоны похитили именно твою душу? — вкрадчиво предложила айэни.

— Это уже не важно.

Конечно, знать хотелось, но не ценой предательства. Я отступила еще на шаг. Под ногой что-то хрустнуло.

Из теории я знала, что чееры сломать невозможно. Это прочнейший минерал, способный выдержать воздействие любой силы, если его толщина будет хотя бы с волос. Он даже не треснет. О его происхождении ученые маги Айэры выдвигали десятки гипотез, а легенды относили сотворение чеер-камня то к богам, то к жутким кровавым ритуалам предтеч — цивилизации существ, обитавших в мире задолго до прихода айэ, то к небесным огням, осеменявшим Айэру (проще говоря, метеоритному дождю).

Но под каблуком лежали обломки чеер-иглы, каменной занозы, выпавшей из моего тела. Если это и был «магнит», оставленный для возвращения настоящей Тиррины в ее тело, то теперь амулету конец. Да и выглядели обломки какими-то рыхлыми и не черными, а серыми, как пепел.

«Это потрясающе! — завопил Аркус. — Это открытие, ценность которого трудно вообразить! Собери эти обломки, птичка Кьорвей, заклинаю тебя нашей дружбой!»

Намек я поняла: если не подберу, Аркус обидится навечно.

«Но как такое могло случиться с чеером?» — изумилась я.

«Вот это нам и предстоит выяснить, какое стечение обстоятельств привело к тому, что чеер стал таким хрупким. И… сохранить тайну разрушения камня. Ты же понимаешь, это знание может стать катастрофой для магов. Пока ясно одно: он покинул тело, когда начал разрушаться, вероятно, под действием отравленной крови. А теперь, когда маргисса частично вытянула заразу, его тянет обратно».

Я покосилась на Тайру. Айэни свесилась из кадки и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходит.

— Кажется, набойка на каблуке сломалась, — пожаловалась я. Оторвала еще два лоскута от платья, подмела крошки чеера, используя один лоскуток как веник, а другой как совок, и завернула научное сокровище в ткань.

— А зачем ты собираешь обломки? — Тайра явно что-то заподозрила.

Я и глазом не моргнула.

— Попробую склеить.

— Странно. Я ощущаю в них очень слабый след чьей-то души. Гораздо слабее, чем на твоем черном камне в ожерелье, но по характеру очень похожий. Мы знаем, что чужими душами пахнут амулеты некромантов.

— Тебе показалось. — Я еще и ментальный посыл присовокупила, но Тайра проигнорировала уловку.

— И еще мне очень знаком этот слабый след, — задумчиво произнесла айэни. — Как будто я соприкасалась когда-то с душой, оставившей этот отпечаток.

— Говорю же, мерещится тебе. В таких ужасных условиях, — я картинно обвела взглядом тускло освещенные стены подземелья, — неудивительно, что твои способности искажены. Старая кожаная набойка от каблука, конечно, оставляет след, и когда-то кожа, из которой она сделана, принадлежала корове или, скорее всего, свинье, но вряд ли ты соприкасалась конкретно с этой свиньей. В конце концов, все свиньи чем-то похожи.

Тайра почесала кончик длинного и любопытного носа, дернула плечиком.

— Возможно, ты права, сестра. Мне померещилось то, чего быть не может. Но как ты собралась склеить каблук? Да и о твоем платье надо позаботиться.