Игра на жизнь, или Приключения в Мире Духа Смерти

– А никто с тобой драться и не собирается, – со смешком говорит еще один светлый воин 40 уровня – Аёла Вира из рода Ромпало, сильно похожий на Вильхе.

Родственник что ли?

– И что же вам тогда от меня надо? – с удивлением спрашиваю неписей.

Драться не хотят, дуэли не хотят… чего пристали-то?

– Все очень просто, – Вильхе, делает шаг вперед, тем самым заставляя меня прижаться к стене спиной, руками упирается в стену с обеих сторон, от моей головы, и начинает наклонять голову так, словно хочет меня поцеловать, но смотрит при этом в глаза.

Я стою и не двигаюсь, стараясь не обращать внимания на подавляющие габариты воина. Черт, да он выше меня на целых две головы! И вообще, он же реально не собирается меня целовать? Если так, то я имею право ему ответить, в смысле врезать, как следует по одному месту.

Блин… А если это посчитают за драку? А как тогда поступить? Срочно писать куратору?

Пока я лихорадочно размышляю о том, что мне делать дальше, Вильхе наклоняется впритык к моему лицу, что я уже чувствую его дыхание, и тихим голосом говорит:

– Сейчас ты пойдешь со мной в комнату, и будешь очень хорошей и покладистой девочкой, и выполнишь то, к чему привыкла в своей общине, а завтра, ты пойдешь в комнату к моему кузену, на следующий день пойдешь к Миеру, потом к Кэнсэну, затем…

– Я никуда не пойду, – чеканю ледяным тоном, пристально смотря в глаза воину. – И если ты немедленно не отойдешь от меня, и не дашь пройти, то я расценю это, как нападение, и доложу куратору.

На лице воина появляется снисходительная улыбка, а его свита начинает хихикать.

– А что я такого делаю, нападение есть? – спрашивает он, и сам же отвечает на свой вопрос, с сарказмом растягивая гласную: – Прааавильно, нет. Я тебя хоть пальцем трогаю? Прааавильно, не трогаю. Так, о чем ты будешь жаловаться куратору?

Вот ведь редиска, а…

Закусываю губу, пытаясь совладать с собственной злостью, а еще мыслить здраво, откинув эмоции прочь. Черт… а тяжело воспринимать этих неписей, как программы. Слишком уж логично они действуют, и эмоционально, как настоящие люди, прямо. Хотя… я же и сама уже не человек.

А может быть, их тоже, как и меня списали с настоящих личностей? Если так, то… мне будет еще сложнее, выживать в этом мире.

– Уйди с дороги, я никуда, ни с тобой, ни с кем-либо еще, не пойду, – цежу сквозь зубы, стараясь не опускать взгляд вниз.

– Зря, – улыбается этот гад. – Если ты сейчас не сделаешь, то, что я прошу, то с завтрашнего дня – ни одно задание ты не сможешь больше выполнить. Сегодня, тебе просто повезло, но завтра мы возьмемся за тебя вплотную. Три невыполненных задания, и тебя отчислят. – Вильхе понижает голос, и с придыханием добавляет: – А если, ты сейчас пойдешь со мной, а в остальные дни с тем, на кого я укажу, то ты спокойно будешь прокачиваться, и никто тебе не помешает. И более того, если у тебя возникнут проблемы с прохождением заданий, то любой из нас без проблем тебе поможет. Выбирать только тебе.

Какое-то время он молча смотрит мне в глаза. А я смотрю в ответ, пытаясь понять: что это вообще за фигня такая? Меня что сейчас таким образом принуждают на близость? И это «неписи»? «Программы»?

Если так… то я в шоке.

И судя по решительному взгляду воина, то он говорит чистую правду и не отступится.

Охренеть можно. Куда я попала? Это что за мир такой? Мало того, что убивают каждую минуту (хорошо, хоть не больно), так еще и насилуют (ладно не насилуют, а принуждают к сексу). Но сути дела не меняет!

Мысленно пыхчу, пытаясь совладать с раздражением. Но на этот раз, что-то у меня очень слабо получается. Точнее, совсем не получается.

Извините, меня конечно, но я не собираюсь становиться черт знает кем!

Нет! Нет! И еще раз нет! Я всю свою жизнь, отстаивала собственную независимость. Шла на принцип и спор даже с отцом, который постоянно пытался выдать меня замуж, или подложить под какого-нибудь своего очередного супервыгодного бизнес-партнера.

А теперь, чтобы выжить я должна поступиться своими жизненными принципами?

Никогда!

Пусть лучше меня совсем уничтожат, но жить такой жизнью, я не согласна.

Однако напоследок, чтобы не было обидно, я, пожалуй, все же попробую вломить, как следует этому обозревшему воину.

Помирать, так с музыкой!

Злорадно прищуриваюсь, я уже собираюсь со всей силы поднять колено, и ударить воина по причинному месту, как слышу спокойный женский голос, заставляющий меня замереть на месте:

– Вильхе, если ты сейчас же, не отвалишь от новенькой, то в очередном разговоре с мамой, и не забуду упомянуть о твоем поведении.

Хм, кажется, я знаю, чей это голос. Если мне не изменяет мой слух, а он всегда мне был верен, то это голос Араики, той самой валькирии – старшей по женскому строю.

После слов девушки, на лице воина отражается целая гамма чувств – от негодования и злости, до страха, и ненависти, что мне даже интересно становится, это что там за мама такая, вызывающая у этого здоровяка столько чувств?