Игра на жизнь (СИ)

Ризус положил руки на плечи дочери, опустился рядом с ней на колени и крепко обнял Пуэллу. Молодая женщина наполнилась сильными чувствами и, рыдая, начала судорожно рассказывать о побеге из пансиона, о шулерстве и скитаниях. Столь болезненная честность вынуждала её сердце биться все чаще. Она дрожала и прерывала свою речь всхлипываниями. Предстать перед кем-то искренней ранее казалось Пуэлле безумным, а сейчас она отбросила все мысли и изъяснялась прямо, без прикрас и попыток схитрить. Она подняла голову и невидящими от слез глазами посмотрела на отца.

Ризус был неподвижен, когда дочь исповедовалась перед ним. Пуэлла рассказала, как из-за случая с бабочками, который ранее говорила Апонану, поссорилась с преподавателям, учинила скандал, оттого и сбежала, а затем добрую часть своей жизни плутовала. Его дочь переступала через совесть и закон, ломала судьбы людей и лишала их благополучия. Ризус окинул Пуэллу мягким взором. Он всматривался в эту женщину, которую помнил маленькой девочкой. Не было сомнений, что перед ним его дочь, но та отныне была лишена ангельской чистоты. Как поступить с ней? Не задумывает ли она новое зло или искренне раскаивается? Ризус взял Пуэллу за подбородок и заставил поднять на него взгляд. Непоколебимый вид отца вселил в душу дочери ужас, от которого она побледнела.

— Я тебе верю, дорогая, — прошептал Ризус, сдерживая слезы. — С возвращением, Пуэлла. Так долго тебя ждал. Пуэлла, милая Пуэлла, сколько бед на тебя обрушилось!

В глазах молодой женщины хлынули слезы. Они обжигающими ручьями потекли по щекам от мысли, что Пуэлла была еще любима отцом. Ризус заключил дочь в долгие крепкие объятия.

Отец предложил дочери пройти в комнату. Там Пуэлла приняла чашку чая от слуг и исповедалась о долгих годах отсутствия в родном доме. Она говорила о бродячих актерах, о переездах, о Фелиции. В попытках совладать с гложущем чувством стыда Пуэлла прерывалась, но тут же продолжала, не желая более лгать. Ризус внимательно слушал дочь и иногда останавливал её, требуя рассказать подробнее. Она тотчас подчинялась его просьбе.

— Папа, — утирала слезы Пуэлла, — Фелиция погибла по моей глупости: я перепутала порошковою колоду с обычной. Не будь я такой рассеянной, то не было бы беды! Нет мне прощения за грех, — произнесла молодая женщина, невольно прикоснувшись к ленте на шее, — но я отказываюсь в дальнейшем обманывать. Связываться со злом я больше не намерена.

— Твоя исповедь, — сказал низком голосом Ризус, — коль ты честна пред отцом, заслуживает милости Божьей. Но ты должна искупить грех, чтобы обрести спокойствие. Останься у меня и помоги с магазином.

Пуэлла закивала и рассыпалась в благодарностях. Отец разместил её в спальне, предназначенной для гостей, и шепнул слугам приглядывать за ней. Пуэлла почти не имела своих вещей, потому сразу переоделась в предложенную слугами строчку. Она легла на кровать и прикрыла глаза.

Отец её принял: какое счастье! Приятное тепло разлилось по телу Пуэллы от этой мысли. За добродушие и благодетель отца она была обязана отплатить честностью и прилежанием. После стольких лет скитаний её душа вернулась родной дом, где Пуэлла обещала быть добросовестный дочерью и подавлять малейшие признаки былой шулерской жизни. В её ли это силах?

Спустя несколько дней Пуэлла свыклась с новым режимом жизни. С утра до обеда она выполняла мелкие поручения отца: разговаривала с заказчиками, подносила вино гостям за карточным столом и бегала в мастерскую к мелким работникам. Всюду Пуэлла удостаивалась пристальному вниманию: либо Ризус глядел на нее, либо кто-то из слуг ходил возле неё и едва ли не дышал в спину. Пуэлла понимала, с чем была связана такая бдительность, потому не принимала её близко к сердцу.

Пуэлла вскоре привыкала к изменившейся обстановке в шляпном магазине. Когда она была маленькой, то Ризус владел только первым этажом: общим залом с минимальной мебелью, залом ожидания с одним зеркалом, мастерской и спальней на двоих. Слуг на тот момент он еще не имел. Спустя годы отец заимел еще один этаж с винтовой лестницей.

Родной дом Пуэллы нынче обставлен бархатной мебелью. Видимо, Ризус воссоздавал в своем жилище доступную ему роскошь. Молодая женщина понимала, что такое богатство было заработано упорным и долгим трудом в шляпном магазине. Отец добился благополучия благодаря своему честному делу, она же стремилась к тому же с помощью хитрой карточной игры. Способ мистера Субдола оказался надежнее и эффективнее.

После обеда Пуэлла обычно оставалась без дела: гостей в главном зале в это время было немного, слуги в её помощи не нуждались. Отец в это время выставлял в зал новые изделия. Пуэлла вызвалась помочь: она доставала из коробок изделия и выставляла их. Одна из шляп вдруг выбила мистера Субдола из привычной невозмутимости. Его высокая серая шляпа была подвязана черной лентой и украшалась белым и черным перьями. Он смотрел на неё в немом изумлении.

— Нравиться? — хитро улыбнулась Пуэлла.

— Премилая, — сдержанно ответил Ризус,— однако перьям тут не место. В модной картинке их не было.