Игра. Начало (СИ)

Шиндо затравленно огляделся. Его глаза давно привыкли к темноте, но, тем не менее, он еле различал очертания зала. Освещение полностью отключили. Лишь серое свечение из-за закрытой двери чуть разгоняло мрак. В спёртом воздухе витал запах пота, нагретого пластика и табака. Балансируя руками, парень пошёл к выходу. Он ощутил, как его шатнуло, и подхватился, заставляя сильное тело вновь принять устойчивое положение. Осторожно приоткрыв дверь, Шиндо ощутил странный холод на щеках. Слёзы. Только теперь он понял, что всё его лицо в слезах. Он пошарил в карманах, но платка не было. Он вытерся, как мог, рукавом пиджака и пошёл дальше, к фойе. Там ещё горел дежурный свет, но людей не осталось. Шиндо вызвал лифт и спустился на первый этаж. В глубине вестибюля на кожаном диванчике дремал Курата-сан.

Не заметив Кураты, Шиндо выбрался на улицу. Неоновые вывески и уличные фонари резанули глаза, отвыкшие от света. От соли начали саднить роговицы и задние поверхности век. Шиндо побрёл, не глядя по сторонам, пытаясь запретить себе думать. Он уткнулся в какой-то фонтан, сел на бордюр и плеснул себе водой в лицо. Пахнущая хлоркой мутноватая жидкость не принесла ни малейшей пользы. Впадая в отчаяние, Шиндо огляделся и заметил недопитую бутылку с минеральной водой, оставленную кем-то прямо на бордюре. Он вылил воду себе на лицо, чувствуя, наконец, как жжение утихает.

Шиндо шёл медленно, огибая прохожих, словно ожившие в лесу деревья. Он и внутри себя пробирался по тёмному неуютному лесу, сторонясь мыслей, как огненных призраков. Спустя время, которое не смог оценить, Шиндо упёрся в здание, откуда выходил прерывистый людской поток. Спустя несколько минут парень мучительно сообразил, что это вокзал. Он поднялся по ступенькам, миновал турникеты и вошёл в ближайший вагон, не глядя на табло расписания. Уютное кресло заставило мышцы шеи и спины чуть расслабиться. Мягкий ворс даже через тергаль пиджака посылал приятные импульсы разгорячённой коже. Огни фонарей и вывески вокзала за окном дрогнули и двинулись в сторону. Поезд бесшумно набирал ход.

Шиндо глядел в окно, то застывая, то мучительно расслабляясь и поводя плечами. По телевизору в салоне передавали вечерние новости, однако звук кто-то из пассажиров приглушил, и только миловидная ведущая беззвучно двигала ухоженными алыми губами. Несколько картинок в картинке показывали репортажи и спортивную хронику. Места в вагоне были заняты едва ли на четверть. За толстым многослойным стеклом пролетали виадуки, автомобильные стоянки, супермаркеты, высотные офисные здания и склады. Салон наполняло лишь слабое дыхание кондиционеров и перешёптывание небольшой группы туристов, судя по разрисованным флагами майкам, из Австралии.

«Интересно, играют ли там в го?»

Нет, это лишь воображение Шиндо придало его собственному вопросу звучание голоса Сая. Юноша вдруг ощутил, что, с какой бы скоростью он ни двигался, это движение вдоль непреодолимой стены. Он бежит, но стена не кончается, она протянулась, и нет ей конца. И перебраться тоже невозможно. Не в силах более оставаться на месте, он порывисто выбежал и сошёл на первой же остановке. Рядом со станцией на маленькой площади пристроились рейсовые автобусы и такси. Шиндо сел в первое попавшееся, забившись в угол на заднем сиденье, словно зверь в берлогу. Таксист отчего-то не спросил, куда ехать, завёл мотор и двинулся каким-то одному ему известным маршрутом.

Они ехали около получаса. Внезапно темнота за окном раскрасилась огнями. Все оттенки жёлтого и красного выплеснулись в ночь. Послышалась музыка. За палатками с угощениями замаячило что-то большое, подсвеченное разноцветными прожекторами.

- Триста иен.

Шиндо рассчитался, вышел и двинулся по залитой оранжевым светом фонариков тропинке между палаток. Он попытался припомнить, что сегодня за праздник, но не смог. Тем не менее, люди вокруг вовсю смеялись и шутили. Многие оказались наряжены в странные, средневековые костюмы. Ветерок доносил запахи десятков блюд - то сладковатые, как жжёный сахар, то терпкие, как пажитник. Палатки и тропинки между ними разрастались, разбегались в стороны, окружая подсвеченное праздничными огнями сооружение. На глаза Шиндо попались несколько групп людей в форме с логотипами популярных телеканалов, настраивающие технику для съёмки. Это веселье одновременно и отвлекало его и напоминало о той пустоте в груди, которая заставляла тяжелее дышать.

Внезапно перед ним из прохода выскочило чудо-юдо с шестью толстыми щетинистыми лапами за спиной, разрисованное угрожающими изречениями и весело скалящее гримированное лицо в ухмылке.

- Эй, смертный, не боишься меня?! Ааа!!!

Шиндо застыл, чуть приоткрыв рот от изумления.

- Видимо, нет, - с сожалением констатировало чудо-юдо и убежало дальше. Шиндо продолжил бы стоять, если бы сзади не раздался знакомый, полный ехидства голос:

- А, смотрите, великий Мэйдзин тут. Ну что, сделал тебя Юнг Ха, неудачник?

Шиндо развернулся. Прямо перед ним, под ручку с двумя девушками в кимоно, стоял ни кто иной, как бывший председатель клуба сёги Тэцуо Кага.

- Кага…