Игра не для слабых: Наемник

— Кидай горшок, чего стоишь, — скомандовал я, — Чем дольше возимся, тем больше шансы, что нас…

«Пожар! Пожар!» — донёсся крик откуда-то со внутреннего двора. Почти сразу начал звонить колокол, поднимающий солдат по тревоге. Дерьмо, а мы ведь ещё даже не начали.

Девушка схватила горшок, размахнулась и швырнула его в окно. Глиняная посудина врезалась в стену буквально в паре ладоней от проёма, разбрызгав содержимое по камням. Зараза.

Не говоря ни слова, я сунул в руки девушке оба факела, схватил горшок, размахнулся и со всей силы швырнул его. На этот раз получилось лучше. Он ударился о торец окна, расплескавшись внутрь комнаты. Почти сразу за ним в окно полетел горящий факел. Девушка быстро сообразила, что нужно делать.

— Бегом, к следующему, — крикнул я, хватая меч и устремляясь вперёд. Сзади грохотала тележкой Айлин. Теперь ей было совсем не до споров.

Следующая бойница располагалась метрах в пятнадцати от первой. Но в отличии от неё она уже была забрана кованной решёткой. С факелом тут будут проблемы. Все-таки Ансельм дал маху, запретив нам пользоваться магией.

Горшок с грохотом разбился о железные прутья, расплескав бесцветное содержимое по подоконнику и внутренностям комнаты. Я щёлкнул пальцами и спустя несколько мгновений из окна вырвался столб пламени, опалив деревянные балки, поддерживавшие крышу.

— Вы, сука, что творите! — крик раздался внезапно, заставив меня обернуться. Из проулка выбежали четверо волчьих головорезов. Их слегка пошатывало от выпитого, но на ногах они стояли довольно крепко. И оружие из рук не выпускали. Зараза. Началось, блять.

— Поджигатели, сука! Бей их! — крикнул второй и ублюдки сорвались с места. Правая рука поудобнее перехватила рукоятку меча, левая метнулась к кинжалу. Брони как таковой на ублюдках не было, только нательные рубахи и простые штаны. Лишь на одном была стёганка и некое подобие подшлемника, который он по какой-то причине забыл снять.

Первый урод был уже в паре шагов от меня, когда я рванулся ему навстречу. Взмах мечом. Ублюдок умудряется перехватить его рукоятью своей двуручной гвизармы. Но вот на кинжал у него не остаётся ни времени, ни свободных рук. Длинное трёхгранное лезвие продирается сквозь плоть живота, как разогретый нож сквозь подтаявшее масло. Враг на мгновение опускает удивлённый и испуганный взгляд. Затем я выдираю клинок и с силой толкаю его, на его же товарищей, внося в их ряды сумятицу. Один из нападавших пытается отпихуть раненного, но терпит неудачу и падает вместе с ним. Двое других пытаются обойти меня с двух сторон. Несмотря на спиртное голова у них ещё умудряется соображать, но вот ноги стоят на земле крайне неуверенно. Этим и воспользуемся.

Шаг вперёд. Выпад. Широкий рубящий удар рвёт на его груди рубаху. Режет кожу и плоть, оставляя глубокий порез. Враг пытается отмахнуться. Второй уже наседает сзади. Рывок в сторону. Шаг, другой, третий. Ублюдки сталкиваются почти нос к носу. Один хватается рукой за грудь, тяжело дышит и шатается, едва ли не падая. Второй поворачивается ко мне и делает неуверенный шаг вперёд. Третий уже почти выбрался из под раненного товарища. Надо быстрее с этим заканчивать.

Легонько подбрасываю кинжал, перехватывая его за лезвие и коротким резким движением бросаю его прямо в лоб наступающему головорезу. Удар. Враг неловко покачивается, а с рассечённого рукояткой лба начинает течь кровь. Зараза, над бросками надо ещё поработать. Два шага вперёд. Удар. Лезвие кацбальгера легко прорубается сквозь рубаху и вспарывает ублюдку брюхо. Разрез раскрывается и наружу тут же, вместе с тёмной, горячей кровью, вываливаются кишки ублюдка. Его фальшион падает на землю и он обеими руками хватается за живот, пытаясь запихнуть свои потроха обратно. Тщетно. Он уже не жилец. Шаг вперёд. К тому, которому я располосовал грудь. Он одной рукой пытается отмахнуться, другой продолжает стягивать края раны. Удар. Сталь звенит о сталь. Спатион (короткий прямой меч) вылетает из его ослабевших пальцев. Выпад. Кончик кацбальгера пробивает уроду глаз, кость, скрывающуюся за ним и входит глубоко в череп. Рывок назад. Обмякшее мелко подёргивающееся тело падает к моим ногам, щедро обдавая меня с ног до головы брызгами крови.

Последнему уроду наконец удается встать. Пошатываясь и кашляя, он удивлённо смотрит на изрубленные тела своих товарищей. Затем переводит испуганный взгляд на меня. Мои губы невольно искривляются в хищном оскале. Я наклоняюсь и подбираю с земли кинжал. Урод понимает мой намёк правильно. Разворачивается и со всей, доступной его пьяной тушке скоростью ковыляет к проулку, из которого не так давно выбежала их четвёрка. Ну что, попытка номер два?

Перехватываю кинжал за лезвие и замахиваюсь. Бросок. Сталь со свистом рассекает воздух. Удар. Лезвие пробивает стёганку и входит уроду под лопатку почти по самую рукоятку. Он делает ещё несколько шагов и падает на мостовую, скребя пальцами по камням и пытаясь уползти. Нет уж дружок. Не сегодня.