Игра не для всех. Варяжское море. Воин (СИ)

Но в живот могучего витязя уже впилось еще два клинка: викинги, перескочившие через стол, принялись резать варяга, отвлекшегося на их соратника, нанося частые, стремительные удары. Жизнь уходила из витязя с каждым ударом, с каждой пролитой каплей крови… Но все же он сумел оттолкнуть от себя одного из противников, ударом ноги отбросив от себя другого — и одновременно вырвал из тела Асвальда кинжал! Однако к Ратибору уже подскочил третий викинг, ударив в правый бок — и венд, содрогнувшись от боли, выпустил из пальцев рукоять «подарка», уже занесенного над свеем… Однако в следующий миг глаза его застелила багровая пелена страшной, звериной ярости! А с губ вместе с кровью сорвался звериный рык — и вождь ранов обеими руками схватил шею врага, уже не пытаясь защититься от его ударов. Нет, он стремился забрать с собой жизнь предателя, и с дикой мощью сжал пальцы, потратив на это остатки сил… В следующую секунду Ратибор тяжело опустился на колени, и руки его бессильно обвисли. Однако витязь улыбался, взирая на тело несостоявшегося убийцы, бьющегося в агонии на полу — его горло было буквально раздавлено…

Ран уже не мог защищаться, и двое уцелевших хирдманов рванули к нему, желая добить смертельно раненого, но все еще живого варяга. Однако вдруг что-то тонко тренькнуло, затем просвистело — и в спину одного из викингов впилась стрела, пробив кольчугу и прочно засев в теле воина. Второй успел развернуться к опасности, с ужасом широко раскрыв глаза — и вновь тренькнула тетива, и просвистела стрела, ударив страшно закричавшего от боли свея в живот!

Только-только вставший на ноги Флоки, до того безвольно взирающий на страшную схватку с вендом и смерть своих верных людей, знакомых ему считай, с самого детства, в страхе обернулся. И с изумлением увидел замершую в дверях гридницы Любаву, замершую в одной лишь ночной рубахе, но с луком в руках и колчаном стрел, перекинутом через плечо набок. Прекрасное лицо девушки теперь исказила ненависть — но оно было по-прежнему прекрасно! «Мститель» вдруг понял, что не боится смерти от ее руки, что готов принять ее, лишь бы не отводить взгляда от живого воплощения валькирии — но Любава смотрела на улыбнувшегося ей в последний миг своей жизни мужа… А затем бездыханный Ратибор тяжело рухнул на живот.

…Что западные, что восточные славянки в те неспокойные времена не чурались владению оружием, и при случае могли взяться за лук со стрелами, а то и за короткое копье. Жена вождя русов не была исключением — и проснувшись от страшного крика мужа, а после заслышав шум схватки, она не колебалась ни мгновения. Схватив подаренный в свое время супругом дорогой составной лук, изготовленный на востоке и висящий до того на стене в саадаке, вместе с колчаном, полным стрел, Любава умело и быстро натянула тетиву. После чего поспешила в гридницу, где успела расправиться с двумя убийцами Ратибора — но уже не успев спасти жизнь любимого… И тогда она обратила свой пылающей яростью взгляд на Флоки, замершего посреди залы. Он успел воскликнуть «Любава!» — и ровно на секунду девушка замерла, услышав собственное имя. Ровно на секунду, прежде чем тетива бы тренькнула в третий раз, а стрела снова ударила бы без промаха, забрав жизнь мелкого ублюдка! Ублюдка, обманом втершегося в доверие супруга, а после предательски, подло ему отомстившего, использовав яд и ножи убийц вместо честного поединка… Однако двум оставшимся в живых хирдманам Флоки именно этой секунды хватило, чтобы ворваться в гридницу.

Любава стремительно развернулась в сторону новой опасности — и предназначенная сыну Сверкера стрела полетела в викингов. Однако в этот раз девушка промахнулась, излишне поспешив… Она уже схватилась новую стрелу — но в этот же миг в ее грудь мощно ударил топор Инграма, успевшего нормально вооружиться. Убийца метнул бродэкс в ответ на выстрел Любавы, метнул инстинктивно, убивая врага. И заточенная сталь проломила ребра славянки, отбросив ее на пол…

Девушка забилась в предсмертных конвульсиях, а глаза Флоки наполнились слезами. Ярл смотрел на умирающую, думая о том, что никогда ранее не встречал подобной ей женщины, заставившей его сердце замирать. Также он думал о том, что вряд ли встретит кого-то еще, ей подобного — и что несмотря на все ухищрения, все желание сохранить ее жизнь, в итоге именно его выбор стал роковым для Любавы.

После он посмотрел на Инграма, и внутри его все вспыхнуло от ненависти! Будь в его руках сейчас дротик или топор — и сейчас он метнул бы его в воина, спасшего его жизнь! Но никакого оружия в руках «Мстителя» не оказалось, а секундное помутнение разума быстро отступило. На его место пришло осознание того простого факта, что все смерти этой ночи лежат исключительно на его совести… И с этим как-то придется жить.

— Отсеките Ратибору голову, зальем ее медом. Будет, что показать нашим, воины должны знать, что месть свершилась! А после пройдите по усадьбе, возьмите все золото и серебро, что сумеете найти и унести — и выводите лошадей. А затем подожгите здесь все! Это место очевидно проклято…