Игра об Уильяме Шекспире продолжается, или Слова, слова, слова...

Рецензент А. Серебряный[1], касаясь написанной по-французски сцены в «Генрихе V», считает, что данный факт не говорит о владении Шекспиром французским языком, ибо, «надо думать», у Шекспира были приятели, которые помогли ему перевести этот текст. А как же насчёт французской книги Бельфоре, откуда взят сюжет «Гамлета»? На это, как считает рецензент, тоже не следует обращать внимания, ибо до шекспировского «Гамлета» существовала какая-то неизвестная пьеса на тот же сюжет. Французскую книгу мог прочитать и использовать неизвестный автор этой неизвестной пьесы, а Шекспир лишь шёл по его следам (о том, что сюжеты из книги Бельфоре использованы Шекспиром не только в «Гамлете», рецензент, похоже, не знает). Так с помощью неизвестного приятеля и неизвестного драматурга-предшественника «закрывается дело» о французском языке Шекспира.

Рецензент А. Горфункель о Бельфоре вообще ничего не говорит, а относительно сотни французских строк в «Генрихе V» высказывает соображение, что они были предназначены «произвести комическое впечатление и повеселить неприхотливых и не слишком эрудированных зрителей». Нам предлагают представить себе драматурга, пишущего целые сцены на незнакомом ему языке. Для веселья публики! Знание Шекспиром итальянского языка ни эти двое, ни другие оппоненты оспорить сходным образом почему-то не попытались. А ведь чего проще: у Шекспира-де был приятель-итальянец, который переводил ему книги Чинтио и Фьорентино, рассказывал о Падуе и Венеции...

Вообще оба эти рецензента, да и не они одни, утверждают, что степень образованности Шекспира невелика, не надо её преувеличивать. Не буду повторять приведённые во второй главе «Игры об Уильяме Шекспире» многочисленные факты, достаточно порекомендовать таким оппонентам ознакомиться хотя бы с капитальным трудом английского профессора Дж. Буллоу «Прозаические и драматургические источники Шекспира» (1957—1973 гг.), где использованные Великим Бардом английские, латинские, греческие, французские, итальянские, испанские тексты заняли восемь томов — четыре тысячи страниц. Многие из этих текстов в шекспировские времена ещё не были переведены. Надеюсь, ознакомление с этими данными всё-таки заставит оппонентов, оспаривающих эрудицию Шекспира, призадуматься...

Так же старательно обходится оппонентами тот удивительный факт, что никто из современников при жизни Великого Барда ни в письмах, ни в дневниках не пишет, что знал, видел такого человека, разговаривал с ним либо слышал о нём что-нибудь определённое от своих знакомых, друзей. О каждом писателе, драматурге, поэте той эпохи какие-то (иногда очень подробные и многочисленные) прижизненные свидетельства существуют — за исключением Шекспира! Тем более никто ни разу не подумал назвать Уильяма Шакспера из Стратфорда поэтом или драматургом, и не только при жизни, но и целых семь лет после его смерти.

Кстати, об имени стратфордца. И в самой книге, и в нескольких газетно-журнальных публикациях я терпеливо объяснил не просто правомерность, но и необходимость называть его именем, под которым он записан в приходской книге как при крещении, так и при погребении: Shakspere, что по-русски наиболее адекватно[2] может быть передано как «Шакспер». Именно так — Shakspere — называют его большинство английских и американских специалистов по «шекспировскому вопросу»; именем же «Шекспир» — Shakespeare — Потрясающий Копьём — в ходе дискуссий по этой проблеме принято обозначать лишь искомого Автора пьес, поэм и сонетов. Всех же «кандидатов» на эту роль, начиная с Шакспера, называют именами, зафиксированными при крещении, и это нисколько не предрешает результатов спора. Если сторонники других «кандидатов» тоже просто будут называть каждого из них ШЕКСПИРОМ, то участники дискуссии перестанут понимать друг друга. Чёткое разграничение понятий и обозначений — обязательное «техническое» условие любой научной дискуссии. Однако оппоненты упорно нарушают это элементарное условие, запутывая читателей, а возможно, и самих себя. Они защищают авторство Шакспера, но при этом объявляют, что «обороняют Шекспира». От кого? Похоже, им до сих пор непонятно, что все участники многолетней дискуссии — за Шекспира, а спор идёт о том, кто же писал под этим именем: Шакспер, Бэкон, Рэтленд, Дерби, Оксфорд, Марло, Мэри Сидни-Пембрук или кто-то ещё, и что научные проблемы надо решать научными методами. Это относится и к обозначению объектов дискуссий.