Игра по чужим правилам

Лешка смотрел в окно. Там шел дождь.

– Зачем он тебе?

– Влюбилась. – Сама не поняла, зачем сказала.

– В велосипед, что ли?

Черт! Все настроение сбил.

– И в велосипед тоже!

– Бери. С тобой спорить – себе только вредить.

– Почему это? – До недавних пор Ира считала себя вполне мирным человеком. Правда, теперь она была в этом не так уверена.

– С женщинами не спорю. Надо – пользуйся.

– А дальше про желания помнишь?

– Издеваешься?

– Почти! Давай с тобой куда-нибудь сходим?

– Это куда? – Щукин еще больше помрачнел.

– Например, в кино.

– В кино – можно. Каждый платит сам за себя.

– Лешка! Ты прелесть! – И чуть не бросилась однокласснику на шею.

– Но не до такой степени! – Щукин быстро отстранился, успев оглянуться – Курбанова их не увидела. – Когда вернешь велосипед?

– А я недолго! – заторопилась Ира – податливость Лешки удивляла, она привыкла к вечному бою за место под солнцем. По крайней мере, с сестрой они всегда соревновались – кто первый. – Туда и обратно.

Лешка отвернулся. Ему не нужны были объяснения.

– Через два часа вернешь.

– О чем речь? – заворковала появившаяся Курбанова.

– О спорте, – буркнул Лешка.

Ленка по-братски улыбнулась, словно уже пристраивала себя на багажник щукинского драндулета. Как будто это не примитивная техника, а мощная подводная лодка с гордым именем «ЛЮБОВЬ». Щукин с ней, наверное, тоже не спорил. Поэтому Ленка делала, что хотела. Сказала, что Щукин ее, и понеслась вперед. Лешка не возражал. Хотя на самом деле… Да кого волнует, как там есть на самом деле!

Анька Ходасян вздыхала. У нее была очередная любовная трагедия. Она была ими полна. А тут еще Ломоносова стали проходить по литературе. Все это было как-то тяжело и ненужно.

Третий урок. Четвертый. Сергеенко не появлялась. Ушла пятая эсэмэс, ответ тот же – «задержка». Молчание – форма передачи новостей? Современненько.

За велосипедом к Лешке Ира пошла вместе с Ленкой – она все-таки вспомнила о вчерашнем договоре. Курбанова цепко держала Щукина за локоть, но сумку несла сама. Лешка пребывал в своих мыслях. Дождь опять сменился изморосью.

Ни отговорок, ни вопросов – Лешка молча открепил велосипед от стены, развернул его рулем в сторону двери, перекинул на руки Ире. В ответ подмывало сказать что-то типа: «А к Лике съездишь потом». Но было еще пять желаний, торопиться не стоило. Ругаться тоже рановато.

Поначалу велосипед отказывался слушаться. Ира разучилась ездить по улицам. Она неловко тормозила, едва не сшибала людей. Количество скоростей на руле привело ее в шок. В конце концов она настроила нечто среднее и покатила вперед.

По большому счету ехать было некуда. Без Кати что делать в клубе? Одна под дождем на улице – еще то зрелище.

Стоило ей отъехать от Лешкиного дома, на дороге попался Парщиков.

– А я все думал – даст или не даст, – философски изрек Митька.

– Дал. Дальше что?

– Помощь не нужна? – Одноклассник кивнул на ручки с переключением скоростей.

– Помоги себе сам! – Ира оттолкнулась от бордюра и, виляя, по дуге поехала на ближайшую клумбу.

– Ну и зря.

Чтобы не упасть, Ире пришлось остановиться. Последнее время они стали часто встречаться – это к дождю.

– А чего ты все время высматриваешь?

– Слежу за гармонией мира.

– Вчера в магазине тоже за гармонией следил? А я думала, за Сергеенко.

– Катись!

Велосипед сам собой поехал вперед, Ира спешно поставила ногу на педаль. Пора отсюда ехать, пока ее не включили в Митькину гармонию под названием «ежедневник».

Ну что же – прокатимся до клуба в одиночку. К тому же Ира уже договорилась с Лешкой о кино. Такое желание не должно пропасть впустую. Саша ведь тоже должен был знать о походе.

Бирюзовое двухэтажное здание на пересечении улиц Макаренко и Хавченко пряталось во дворах за мусорными контейнерами. На размытой грязи колесо скользило. Ира гнала прочь назойливую мысль, что все это она затеяла зря.

Велосипед юзом прополз мимо входа и уперся в узкую тропинку. По ней шли две девчонки. Одна невысокая, полная, с бледным лицом – узкий подбородок, лохматые черные волосы выбиваются из-под капюшона; вторая старательно прыгает через лужи – белые растоптанные кроссовки, нелепый выцветший голубой берет, лицо красное от старания, след от выдавленного прыщика у виска.

– Смотри! Чуть не врезались! – хохочет черноволосая.

– Ой! – отзывается вторая, налетая на спутницу, как Пятачок на Винни Пуха. Она подслеповато щурится.

Обе прошли по доске, утопающей в жиже. Черноволосая остановилась около двери, заставив подругу снова споткнуться об нее.

– Ты что-то ищешь? – в упор спросила она Иру.

– Мне нужен Саша.

Особой дипломатии разводить не хотелось. Не упасть бы – и на том спасибо.

– Какой? – прищурилась обладательница кроссовок.

– Сейчас позову, – потянула на себя дверь черноволосая.

– Тот, который играми занимается, – быстро добавила Ира, боясь, что не того позовут. – Он мастер. – И произнесла непривычное слово: – Ролевик.

– Заходи, – кивнула светлая.

– У меня велосипед. – Зайти очень хотелось. Посмотреть, запомнить детали. Чтобы потом рассказывать Кате. В таком деле, как месть, детали – самое главное.

– Да ладно, никто его не возьмет.