Игра по чужим правилам в финансах

Глобальная финансовая система восприняла срыв планов США на Кавказе как их локальное поражение. Позиции доллара могли дополнительно ослабнуть, поэтому в действиях “финансовых” властей США проявилась решимость взять реванш за Грузию, нанеся экономический ущерб России, что и было реализовано на практике. Проблемы с бюджетом США, с их огромным финансовым долгом были “элегантно” переведены в проблемы для всех остальных экономик мира, в частности, в проблемы стран БРИКС, в том числе России и Китая. Однако в условиях глобального рынка, если нет стран, за счёт которых остальные участники рынка решают свои проблемы, то есть получают бонусы, то экономические неурядицы одних опосредованно влияют и на положение в экономике других. Вынужденно осознав общую взаимозависимость, США совместно с другими лидерами мировой экономики (“двадцатка” наиболее развитых стран) нашли способ быстро купировать кризисные явления в глобальной экономике.

Финансовое благополучие мира США растревожили в августе 2008 года по причине сбоя в своих финансах, окунувшись в последствия сжатия ипотечного “пузыря”. Напомним, что существенные средства ЗВР РФ размещались в ценных бумагах ипотечных агентств США. Гигантский объём кредитных линий в долларах США стали закрывать по всему миру, что вызвало техническую нехватку долларов и, соответственно, рост курса доллара и вывод долларов с развивающихся рынков. Свой кризис США таким способом распространили на весь мировой финансовый рынок. США фактически шантажировали весь остальной мир развалом финансовой империи доллара, к которому другие экономики подготовлены не были.

Реакция по блокированию рукотворного кризиса была довольно быстрой: уже 15 ноября 2008 года собралась “двадцатка”, состоящая из представителей крупнейших экономик мира. Общими её решениями стали: отказ от протекционизма и денежная эмиссия. В конечном счёте, это – схема распределения финансовых невзгод с эмиссионных центров на другие экономики. По сути дела, была в очередной раз применена финансовая технология “валютной змеи”, при использовании которой соотношение между курсами валют основных стран по договорённости не изменяется при эмиссии значительных объёмов ликвидности в каждой из них. То есть, политическое согласование на G7 дополнительной эмиссии основных мировых валют получило формальное согласие на “двадцатке”.

Возражений не было, к счастью, и со стороны РФ, в которой избыток ликвидности на внутреннем рынке, правда, уже зашкаливал, но такая податливая позиция РФ не позволила США изолировать Россию политически на “двадцатке”. Эта редкая удача, возможно, состоялась в связи с глубоко порочным желанием руководства финансовых структур РФ подключиться к эмиссионным денежным средствам, как “взрослым” в финансах. Но мировые центры валют гнали “эмиссионную волну” вовне своих экономик, получая бонусы от других участников рынка, а “капитаны” российских финансов набивали пустой эмиссионной массой свой финансовый рынок. Финансовые “гуру” в РФ эту разницу либо не понимали, либо делали вид, что не понимали.

В последующий за саммитом период почти все страны “двадцатки” действовали по собственным планам, устраняя только свои проблемы. Есть обоснованное подозрение, что именно по итогам мировых финансовых потрясений 2008 года властями США было принято решение о воздействии на экономику РФ не столь “грубым” (общим для всех) финансовым “инструментом”, а более адресно, например санкциями, как стало понятно сегодня.

Осознание неэквивалентного партнёрства в мировых финансах укрепилось в 2008 году во многих странах, что и сплотило страны БРИК (ныне БРИКС). В качестве альтернативы доллару США получила поддержку идея более широкого использования валют стран БРИК при внешнеторговых операциях между данными странами.

Также в этой связи в руководстве РФ в 2008 году получило поддержку предложение о продаже российских ресурсов, в частности нефти и газа, за рубли. Однако сторонники офшорной экономики использовали оригинальный блокирующий приём, подменив продажу ресурсов за национальную валюту на предварительное создание в РФ биржевой инфраструктуры, на оформление национального эталона нефти и котировку его в рублях. Полезные, но опережающие реальную подготовленность рынков предложения привели, наоборот, к саботажу решения о переходе, собственно говоря, на продажу ресурсов за рубли.

Сложность политического выбора дополнительно возросла в условиях снижения цен на нефть, то есть в условиях “рынка покупателей”. Тем самым, исполнение основного и естественного шага при продаже ресурсов за рубли, а именно: проведение расчётных операций при экспорте в рублях с обязательным использованием при этом валютных swap-операций между ЦБ РФ и банками покупателей ресурсов, – сторонниками офшоризации было успешно заблокировано, в том числе с помощью обилия “сырых” правильных предложений. Дело было сделано – офшоры продолжили впитывать российские капиталы.