Игра по крупному

- Кому на рыло? - рассмеялась Адель. - Если директору, так оно у него вытянется, как у индийского слона, и таким останется. Здесь по крайней мере пять уголовных дел, в том числе контрабанда цветных металлов, вывоз капиталов за границу и хищения с госпредприятия. А самое главное, без вот этих печатей и этих вот бумажек, - она хлопнула ладонью по стопке бумаг, нельзя взять денежки в загранбанках.

- Да, ценные бумажки. - Вовец взял листочек, с любопытством взглянул и положил обратно. - И много там в банке?

- По моим прикидкам, четыре-пять миллионов. Долларов, естественно.

- Ого! - Вовец попытался куснуть Адель за ухо, но та отклонила голову. - Значит, мы можем снять пять миллионов баксов?

- Нет, не мы. Но без нашего участия тоже никто не снимет. Так что пану директору не видать этих миллионов, как своих ушей. Или пусть отстегивает процентов двадцать пять. В твой карман, - уточнила. - Где ты, кстати, как выразился, нарыл этот чемоданчик?

- Да вот, рылся, рылся да и того, нарыл. - У Вовца после успешного завершения саперных работ появился игривый настрой, и он поцеловал Адель в шею. - Мужик один потерял позапрошлой ночью, а я подобрал. Чего добру валяться, правильно?

- Я так и поняла, что это подонка Савватеева дипломат. Шакалы позорные, только и смотрят, как друг дружку наколоть. Гляди, какой расклад - весь прикуп у директора, с козырями впридачу. Салкина нет, главбуха больше нет, и Савватеев подох. Только этих бумаг и не хватает, чтобы детей с внучатами в Штаты эвакуировать и жить в свое удовольствие.

- Думаешь, он тоже тикать намылился?

- Как же! - фыркнула Адель. - И не подумает, лучше под суд пойдет, чем на пенсию. Видел, какой волчара? Из камня воду выжмет. Нет, ему власть нужна, командовать, с премьером бодаться, из президента денег для фирмы выколачивать, с каким-нибудь Пашей Грачевым задушевно посидеть. Это тебе не киосочник, не новый русский, а бывший член обкома. Ему и денег-то особых не надо, просто ещё один способ самоутвердиться и возвыситься над толпой. Академик - в ж... веник! Лауреат всех премий, а сам деривацию от триангуляции не отличает. - Чувствовалось, что она принимала горячее участие в делах покойного мужа и впитала его неприязнь к Большому Боссу. Представляешь - професор! В жизни не преподавал, двух слов не свяжет. Ему эти доллары и даром не нужны. Сладко пить и вкусно жрать - печенка не позволяет, на баб не стоит давно, три костюма за раз не напялишь, на солнышко выходить боится - ещё в Арзамасе лет сорок назад схлопотал дозу по собственной глупости. После этого по элетронике и двинул, хотя ни бельмеса. Какая-то лапа лохматая подсадила. Да ну его, говорить даже тошно... только рукой махнула.

Вовец снова включил телевизор, попытался настроить на пятьдесят первый дециметровый канал. На этой волне выходила самая популярная и скандальная программа местных новостей "Девять с половиной". И хотя антенна на крыше была поднята очень высоко и снабжена усилителем сигнала, тем не менее, расстояние до Екатеринбурга было слишком велико. Мутное черно-белое изображение мерцало, а вместо звука шел сплошной треск, сквозь который только изредка обрывками прорывался ернический комментарий. Новости уже начались. Мелькали гордумские и областные деятели, битые автомашины, выгоревшие квартиры, роскошные презентации и не менее живописные помойки. Весь этот винегрет из новостей был пересыпан конструктивистскими заставками и помпезной рекламой.

Вовец ждал репортажа с Паркового пруда. Операторы "Девяти с половиной" ни одного трупа не пропускали, так что, если убитых уже обнаружили, их непременно должны показать. Ожидания оправдались. Плохое изображение не позволяло оценить по достоинству работу оператора, кружившего над мертвецами подобно стервятнику, старавшегося со всех сторон зафиксировать увиденное. Два полуголых перепачканных тела, разметавшихся на земле, черные пятна запекшейся крови. Потом камера вдруг кинулась по тропинке и на экране возник третий труп - одетый и чистый, только лицо залито кровью, не узнать. Сквозь треск неожиданно прорвался обрывок комментария:

- ...предположительно, криминальные разборки...

Вовец хмыкнул. Как же, разборки... Он нажал кнопку пульта, переключив телевизор на первый канал, который показывал без помех, и успел посмотреть конец программы "Время". Впрочем, он плохо воспринимал новости из столицы, все мысли крутились вокруг увиденного.

Штурмфюрер озверел, своих не щадит. Видно, решил, что его вервольфы слишком засветились, вот и убрал. И Гусю-Коршуну тоже в затылок выстрелил, пуля на выходе все лицо разнесла. Прямо палач какой-то! И Вовец с тоскливым ужасом понял, что штурмфюрер никогда не оставит его в покое. Он будет подстерегать, выслеживать и преследовать его до тех пор, пока не убьет.

Подошла Адель, потягиваясь, как довольная кошка, облокотилась на плечо Вовца, ласково мурлыкнула:

- Милый, переключи на что-нибудь поинтересней, а лучше пойдем спать.

Он нажал кнопку пульта, экран погас. Поднялся со стула, тоже потянулся и обнял Адель.