Игра по правилам

— Что случилось? — занервничала Келли. Мисси ухмыльнулась и передала ей газету. На фотографии была запечатлена вчерашняя сцена в театре. Кому-то удалось подловить момент, когда Мэтт склонился над Келли для поцелуя. Его пальцы гладили ее подбородок. Ошибки быть не могло — на фотографии именно она, и никто другой. У Келли перехватило дыхание. Она вскочила как ужаленная и бросилась к выходу. Мисси последовала за ней.

— Ничего себе! Неужели ты не имеешь права на личную жизнь? Эти журналисты совсем обнаглели. Мэтт прав: ты слишком хороша для подобных экспериментов. Может, попросить его о кинопробе?

Келли остановилась, раскачиваясь на каблуках и собираясь ответить что-нибудь резкое. Но один лишь взгляд в лукавые и веселые глаза подруги убедил Келли в том, что говорить не стоит. Она отвернулась и зашагала вперед.

Мисси поспешила за ней.

— А Мередит Мейсон пусть ест пирожные! Келли вернулась на свое рабочее место, освободившись от большинства назойливых глаз. Сегодня не было большого наплыва пострадавших, нуждающихся в ее помощи, и Келли скоро осталась наедине со своими мыслями, вновь и вновь возвращавшими ее к той злополучной фотографии в газете.

У нее появилось ясное ощущение того, что ситуация вышла из-под контроля. И вот почему. Она делала не только то, о чем просил ее Мэтт, но и то, чего хотела сама. В ее жизни начался новый период.

То, что она оказалась в центре внимания, не беспокоило ее так сильно, как она предполагала раньше. Келли получила возможность посещать любимые рестораны родного города и прогуливаться с Мэттом по окрестным паркам. А натиск поклонников и репортеров служил для них лишь постоянным источником юмора. Келли неожиданно обнаружила, что вкушает все лучшее из того, что предлагает ее город. И наслаждается этим, окунаясь в самую гущу жизни Средней Америки. Она узнала, как богата ее интуиция, и лишь удивлялась, открывая в себе новые грани.

Она не встречала людей, подобных Мэтту. Чем больше времени они проводили вместе, тем лучше им было друг с другом. Скоро она поняла, что прекрасная внешность и напористая уверенность — это еще не все. Он был умен и эмоционален, его интеллект напоминал Келли многомерность молнии, сверкающей одновременно в нескольких местах. Острие его юмора часто направлялось на него самого, и он всячески давал почувствовать Келли ее собственную уникальность и неповторимость. Она же открыла, что ему больше по душе шумный, переполненный итальянский ресторан, чем дорогие и помпезные заведения. Он любил лошадей и слушал музыку с закрытыми глазами. Его прикосновения были такими волнующими, но в следующую минуту она чувствовала себя с ним так, словно он ее старинный друг.

Она заметила, что с его уходом теряет уверенность. Хуже того — стала подмечать в себе первые вспышки обиды при его упоминаниях о Мередит.

Если бы только Мередит Мейсон была глупа или безобразна! Или если бы она была стервой — тогда другое дело. Келли успокаивало бы сознание собственной правоты. Тогда она могла бы справедливо негодовать на близорукость Мэтта, поддавшегося чарам такой женщины. Но Мередит стоила Мэтта. Он сделал прекрасный выбор.

Келли вспомнила, как после спектакля Мередит принимала их в своей гримерной с радушной улыбкой. Келли не могла отвести глаз от ее лица: мраморная кожа, глубокие карие глаза и роскошные белокурые волосы. Как утверждали ее фанаты — натуральные.

— Я узнала вас, — приветствовала ее прелестная актриса. — Газеты пестрят вашими фотографиями. Ну не забавно ли?

Вопрос прозвучал с изрядной долей иронии, и Келли не нашлась что ответить, вслед за Мэттом решив ограничиться улыбкой.

Мередит прикрыла за ними дверь, чтобы им никто не мешал, и Келли с любопытством осмотрелась: прежде ей не доводилось бывать в гримерной. На центральной стене висело зеркало, окаймленное небольшими лампочками. В дальнем углу стояла вешалка с костюмами. Но вместо вороха телеграмм вперемешку с гримом глазам Келли предстал практически идеальный порядок. Скромную комнату украшал лишь букет цветов: три дюжины роз. Все это повергло Келли в замешательство.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — проговорила Мередит глубоким, чуть хрипловатым контральто. — Келли, надеюсь, Мэтт сказал вам, что вы молодец? Я подозреваю, что он не дал вам ни единого шанса отвергнуть наш план. — Взгляд, который она послала Мэтту, был почти материнским.

Келли облегченно рассмеялась, очутившись в обществе такой женщины.

— Кажется, она хорошо на тебя действует, Мэтт, — заметила Мередит. Он скривился.

— Может, мне оставить вас наедине, чтобы дать возможность посудачить на мой счет?

— Не стоит, — опять засмеялась Келли. — Мне очень нравится наблюдать, как вы изворачиваетесь.

Мередит удивленно улыбнулась.