Игра по своим правилам

«…Однажды друг 13-летнего Бенисио дал ему номер телефона своего приятеля, у которого недавно ограбили дом. Целую неделю Бенисио звонил туда, говорил, что он один из воров, ограбивших дом, и клялся, что снова совершит кражу. Шутник запугал семью до того, что они сначала сменили номер телефона, а потом и вовсе переехали». «Сейчас я вспоминаю все это и думаю: каким же я был болваном», – признается Бенисио дель Торо.

Паула перевернулась на спину, отбросила журнал и громко рассмеялась над своим кумиром. Она неровно дышала к нему. Только в ее спальне было два изображения американского актера: из фильмов «Большой куш» и «Загнанный». Красавчик с длинными волнистыми волосами, ошеломляющей улыбкой и озорными глазами. Он жил так, как будто собирался дожить до ста лет и умереть завтра. Как хорошо он это сказал в одном из интервью! Паула этот принцип жизни тут же приписала себе.

Девушка читала журнал, лежа на широкой кровати. Утро приходило к ней вначале в образе служанки. Розенда приносила кофе, распахивала шторы, впуская в просторную комнату первые солнечные лучи. Обычно Розенда являлась по звонку – широкий бордовый шнурок висел рядом с кроватью хозяйки за дымчатым балдахином. Иногда она стучала в дверь и, слегка приоткрыв ее, спрашивала, здорова ли сеньора, ведь уже девять часов. Порой приходила позже – это когда старший брат Паулы Артуро затаскивал молоденькую служанку к себе в постель.

Паула дернула за шнурок, и в коридоре раздался мелодичный звон. Розенда вошла в спальню и остановилась в шаге от двери, покорно сложив руки на животе. На ее щеках пламенел румянец, волосы слегка растрепаны.

– Ты опять спала с моим братом?

Розенда промолчала, опустив глаза.

– Еще раз перешагнешь порог его комнаты, пойдешь работать на кухню. Оттуда отправишься в загон для скота.

Почти то же самое ей говорил Артуро. Он не в своем уме, была уверена Розенда. Он мял ее груди, причинял ей боль, вводя свой член в анус служанки и называя ее Паулой. В доме сеньора Эспарзы много прислуги, только Артуро продолжит издеваться над той, кто будет обслуживать его сестру.

– Ступай, Розенда, – отпустила «дуэнью» Паула, – и принеси мне кофе.

На Пауле была невесомая ночная рубашка до пят. Она сбросила ее, прошла в ванную и вымылась под теплыми струями. Оглядела себя в зеркало. На нее смотрела красивая смуглянка восемнадцати лет с роскошными каштановыми волосами, с изящными изгибами длинной шеи, плеч, рук, бедер. Когда она видела свое отражение, всегда негодовала, почему одна бровь у нее капризно изогнута, а другая сосредоточенно нахмурена. Но все это исчезало, когда девушка улыбалась своему отражению, будто не она менялась, а разглаживало свои морщины зеркало. «Вот так гораздо лучше», – Паула подмигнула себе и вышла из ванной.

Розенда принесла тинто и поставила чашку на инкрустированный серебром столик. Помогла хозяйке надеть халат и приготовилась привести в порядок ее волосы. Девушка села за столик и слегка откинула голову. Отношение к Розенде поменялось, когда расческа в ее умелых руках коснулась волос. Она проводила по волосам расческой, потом своей нежной ладошкой. Она словно заглаживала прикосновение черепахового гребешка своей горячей кожей.

– Спасибо, Розенда, можешь идти. Хотя постой. Сегодня должен приехать из города Мартинес и привезти рекламные проспекты. Узнай, не приехал ли он. И принеси мне журналы.

– Хорошо, сеньора.

Девушка снизошла до обещаний:

– Возможно, я возьму тебя в Европу. Пока я не знаю, куда поеду в этот раз. – Паула усмехнулась над счастливым личиком служанки: она в городе-то бывает не чаще двух раз в году. – Прошлым летом я отдыхала в Испании. Какой там пляж, какое море, какие парни! Иди, Розенда, иначе ты растаешь прямо здесь.

Европа. Большая-большая сказка, о которой мечтают все девушки, вздохнула Паула Мария. Европа – это пешеходные улицы, театры, рестораны. Это волшебные побережья, лагуны. Это нескончаемый праздник, на который приглашены самые красивые люди на свете. Они надевают по утрам свободную одежду, сбрасывают ее с наступлением темноты и облачаются в роскошные вечерние наряды. Блеск драгоценных камней, оттеняющих красивые лица, шарм, грация, бесстыдство. Европа – это свобода для избранных, купающихся в шампанском. Другого лица Старого Света Паула не знала и знать не хотела.

Отдыхая в Кадакесе, белоснежном испанском городе, затерянном среди оливковых рощ, Паула частенько ловила себя на мысли, что, несмотря на свою красоту и природную грацию, несмотря на едва ли неограниченные средства, все же выглядит она деревенщиной, впервые вставшей на каблуки. Отчего пришло такое чувство? Может, оттого, что у нее нет манер раскованных актрис, моделей? Ей хотелось быть леди. Но не чопорной, а лишь с небольшой, сразу бросающейся в глаза богемной публики церемонностью.