Игра. Реванш (СИ)

«Никогда не попадайся, Алекс!» — вновь рефреном всплыли в его мозгу слова деда.

— Чёрт… — Алексей хрипло кашлянул, — попался, сука, сука…

Предстоял «этап», а потом… потом он окажется в камере «Чёрного Дельфина», потянутся безрадостные, полные беспросветной чернухи дни, наполненные ожиданием и тревогами.

«Не подкачай, Зима, давай же!» — смолин хмыкнул.

Его мало волновало, каким образом легионерское братство обеспечит ему побег. Видения и Галлюцинации прекратились, но на смену угрызениям совести пришла безумная тревога за сына. Смолин отдавал себе отчёта в том, что сломал ему жизнь, но тоска по единственному ребёнку съедала его целиком и без остатка.

«Ничего, чертёнок, выйду отсюда, заберу тебя, и мы уедем, далеко-далеко: ты, я и Круглов с Зимовский…»

С воспоминаний о сыне он вдруг вспомнил полные слёз глаза дочери Белова, а затем, красивые, блестящие, с дымчатым отливом, Натальи Кравцовой.

— Сука, недолго тебе осталось…»

Внезапно его, словно током шлёпнуло.

«А не она ли заказала меня?» — это озрение раскрыло ему глаза.

«Ну, конечно, больше не кому, это она подложила закладку под водительским сидением! Тварь, наняла профессионалов, действовала втихоря за спиной Белова! Как же я раньше не догадался! Ты забрала у меня Нику — я заберу у тебя жизнь! Совсем скоро ты заплатишь по счетам, сука!»

* * *

Стрелка настенных часов остановилась на 12-ти, когда щелкнул дверной замок, и он вошел в квартиру — очередное временное обиталище. Постоянной прописки Дмитрий не имел, эта «хата» была очередным местом дислокации — стандартный образ жизни профессионального киллера.

— Алекс, как же так… — пробормотал Зимовский, проходя на кухню.

Никогда ни к кому и ни к чему не привязываться — ни к людям, ни к вещам — таков закон его существования, однако, Смолин для него был единственным, к кому он испытывал достаточно сильную эмоциональную привязку.

Сквозь небольшую щелку в плотно закрытых жалюзях осмотрел окрестности — хвоста нет, кукушки (снайпера) тоже не видно. Открывать холодильник особого смысла не было — там давно уже повесилась мышь…

— Черт, такие бабки получаю, а пожрать нормально не могу купить.

Распахнув дверцу, он все-таки нашел закатившуюся в дальний угол бесполезной морозовырабатывающей железяки банку пива, с удовольствием прицокнул и, зайдя в комнату, плюхнулся на диван.

На вид ему было около тридцати лет. Среднего роста, худощавого, но крепкого телосложения — можно было с уверенностью сказать, что сделан он из стальных мышц. Светлый шатен с цепкими внимательными серыми глазами, смотревшими на окружающий мир с легкой усмешкой. Своё настоящее имя он специально забыл, а новое, Дмитрий Зимовский, сообщил при поступлении во французский легион.

— Ничего, прорвёмся…

Дмитрий понимал, что взявшись за дело «Чёрный Ферзь», он собственноручно перечёркивает свою карьеру профессионального киллера.

«Что я здесь имею? А что там буду иметь? Так или иначе, настало время перемен! Права была Мышь, когда говорила: «Глупец тот, кто стоит на одном месте!». Открыв пивную банку, Дмитрий включил ноутбук — проверить почту.

Из всех виртуально-социальных средств общения он пользовался лишь аськой под смешным для такого образа жизни ником «ромашка». Мигнул значок сообщения, сделав глоток холодного пойла, Дмитрий открыл вкладку:

«Сегодня.21.00. Арарат. 5 столик»

И больше ничего лишнего. Все посредники, которые пользовались услугами киллера «ромашки», писали максимально лаконично. Заказчики не знали, как связаться с ним, а посредники за такие услуги получали вполне кругленькие суммы — ведь Зимовский, он же Зима, считался в своих кругах лучшим киллером.

***

Приехав к назначенному времени, Дмитрий, квакнув сигнализацией, вошёл в здание ресторана «Арарат», проходя к пятому столику. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — перед Зимой был непосредственно сам заказчик, никто иной, как один из самых влиятельных криминальных авторитетов Москвы. Не спрашивая разрешения, Зима сел напротив.

— Слушаю, — перешёл сразу к делу Дмитрий.

— Мои парни немного промахнулись, выполняя один заказ, — авторитет досадливо нахмурился, отодвигая бокал с вином.

— Понимаю, наносит урон Вашей деловой репутации.

— Именно, — овторитет пододвинул заклеянный скотчем конверт.

— Там фото, на обратной стороне номер ячейки в камере хранения и сумма аванса.

— Отлично, как спрочно я должен выполнить заказ?

— Мне характеризовали Вас, как профессионала высокого уровня, — ограничился ответом атворитет, из чего Зимовский сделал неутешительный вывод, что тот очень спешит с «ликвидацией» объекта.

— Понял, дело не терпит отлагательств.

— Я рад, что мы с Вами пришли к общему знаменателю.

Дальше, вор в законе самого высокого эшелона, поднялся с места, положил на столик купюру, номиналом в тысячу рублей, и, не удостоив Дмитрия даже взглядом, направился к выходу, окружённый с двух сторон быками-охранниками.

— И Вам доброй ночи, — Зимовский проводил его задумчивым взглядом, удивляясь столь неожиданному повороту событий.

«В принципе я всегда могу отказаться, правда, бабки лишними не бывают, а пару недель Алекс может и подождать!»