Игра с нулевой суммой

Но подобрался поближе к Беньке и Орнели. Прибежал какой-то тощий, как полвесла, мужик, и, собственно, Алёха сначала не понял, шут это королевский или ещё какой-то клоун: больно уж пёстрое на нём было одеяние, но оказалось, что церемониймейстер или как там правильно было. Он только что не плюхнулся перед Бенькой на колени, бормотал что-то про опасности и прочую ерунду, а Алёха думал, не поспешил ли он, когда приволок сюда пацана. Вон какие коршуны кругом. А может, ему Бенька меч для того и вручил? Для охраны? Так толку, какой из него вояка?

– Где князь? – повелительно спросил Бенька. – Приведите его ко мне.

Церемониймейстер заелозил.

– Ваше величество, раскрыт заговор! Её величеству не понравится! – ответил он немного невпопад.

Бенька нахмурился. Да он даже держался совсем иначе – как хозяин. Кем и был тут, собственно говоря.

– Я – король, – сообщил он, сдвинув брови. Но, вероятно, этих твердолобых таким простым приёмом было не прошибить.

– Пожалуйте в покои её величества, – склонился церемониймейстер в поклоне. – Она ожидает вас.

Бенька кивнул.

– С рыцарем Алохом и слугой его, Каршем, – объявил он, а Алёха покосился на Орнели. Ну, что Бенька использовал проверенное имя, его не удивило, а вот то, что Орнели он низвел до положения подай-принеси, позабавило. Сама Орнели почему-то восприняла это как должное. Договорились они, что ли? – Они при мне будут неотлучно.

Сразу несколько пар глаз уставились на Алёху. Впрочем, какие там несколько? Все, кто был, а народу набилось немало. Во-первых, Алёху никто не знал. Во-вторых, возражать королю все-таки было чревато. В-третьих, наверное, им всем хотелось сказать Алёхе что-то вроде «какой ты, нафиг, танкист», но они не осмеливались.

Стража – одетая во что-то скучное серо-коричневое, зато с мечами и большими топорами на длинной ручке, Алёха видел такие на картинках, но названия не помнил, – распахнула двери, и они все двинулись вперёд. Коридоры здесь были побогаче, да вообще всё вокруг было наряднее: и разноцветные плитки на полу, и шторы, и разноцветные же колонны… Они пару раз свернули – все двери перед ними открывались, и получился какой-то бесконечно длинный коридор, потом поднялись по лестнице, опять прошли коридором и наконец вошли в сравнительно небольшую комнату, похожую на кабинет с внушительным столом на ножках в виде когтистых трёхпалых лап, шкафами и шкафчиками. И всё это – чёрного дерева с мелкой перламутровой инкрустацией. Красиво…

Перед столом стояла женщина. На вид ей было лет сорок, и во всём её облике ощущалась такая властность, что Алёха невольно вспомнил доцента. Хотя куда доценту было до этой дамы! Одета она была просто: в чёрное платье, украшенное лишь многочисленными шнуровками и пуговицами. Одно украшение на ней всё же было: большой овальный золотой медальон с изображением летящей птицы.

Все, кроме Беньки, опустились вдруг на одно колено, а Алёха хлопал глазами. Орнели дёрнула его за рукав с такой силой, что Алёха едва не упал, а сорока тут же добавила, больно ущипнув его за грудь сквозь рубашку и проговорив беззвучно, прямо в голове:

– Повторяй за ними! Ну что за дурак на мою голову.

Алёха тоже встал на одно колено и так же беззвучно – научился-таки! – спросил сороку:

– Это кто?

– Сам-то как полагаешь? – поинтересовалась она. – Королева это. В глаза ей не смотри.

– Почему? – не удержался от вопроса Алёха. – Что, заколдует?

– Ну что ж ты за неуч, – проворчала сорока и так рявкнула, что у Алёхи в ушах зазвенело: – Глаза выжжет! За дерзость и неуважение.

– Чего? – переспросил, ёжась, Алёха.

Да что ж ему так не везёт-то, а?

– Нельзя королевским особам без приказа в лицо смотреть, – вздохнула сорока. – Ты теперь хоть и рыцарь, да не представленный. Как представят тебя ей – можно будет. А сейчас смотри мимо. Не на грудь только, – неожиданно спошлила она, и Алёха покраснел от возмущения – за кого она его принимает?! Эта баба ему в матери годится!

Ну её, птицу-дуру, решил Алёха. Тем более, что, заболтавшись с ней, он, кажется, пропустил что-то важное.

Он сосредоточился и увидел, как женщина слегка повела рукой, и слуги невесть откуда мгновенно притащили деревянное кресло с высокой спинкой и мягкой голубой подушкой.

– Сядьте, ваше величество, – попросила королева негромко. – Вам многое пришлось пережить.

Бенька сел. Но королевский вид все равно не утратил.

– Барон Ставиш, доверенное мое лицо и ваш воспитатель, бросил ваше величество одного. Только этого бы хватило, чтобы отправить его на плаху.

Бенька нахмурился, но промолчал. Алёха понял, что он просто не знает, что возразить, а может, решил сначала выслушать.

– Какие бы обстоятельства ни вынудили его оставить вас, ему ими не оправдаться.

– Откуда вы знаете, ваше величество, что барон оставил меня? – спокойно перебил ее печальный и размеренный тон Бенька. – Я был в замке, я сам приехал сюда.

«Пожалуй, его голыми руками не взять», – удивился Алёха. Ему только десять, напомнил он себе. Десять – и он уже на равных со взрослыми, и не только по титулу.

Королева, наверное, была готова к подобному.