Игра с огнем

– Он нашей бабке – никто. И даже если бы женился на Янке, ему все равно ничего не светило. Но он вместе с Янкой включился в обхаживание бабки. Вроде даже речь шла о том, что Яна со Славой после смерти деда будут жить у бабки. Ей одной скучно, да и тяжело. А квартира огромная. Может, все дело в этом.

– Они вместе не жили? – уточнила я. – Слава с Яной?

– Нет. Слава живет с мамой, то есть жил, и Янка там периодически ночевала. Там, насколько я понял, большая квартира, но в современном доме. Ну а Янка, как ты сама знаешь, до сих пор живет с вашими родителями. Жить в квартире со Славиной мамой Янка не хотела.

– А он согласился жить с Яниной бабушкой? – уточнил Андрей.

– Вроде шла об этом речь. Но, по-моему, они пока туда не переехали. Андрей, я не вникал в эти дела. Как и Аня, я терпеть не могу эти семейные сборища и крайне редко их посещаю. То, что я вам сказал, я слышал от мамы. У нее нужно спрашивать подробности. Хотя что теперь спрашивать, если Слава погиб?

Глава 5

Андрей в тот вечер впервые остался у меня и показал себя очень неплохим любовником. Может, он просто хорошо знал женщин? Хотя дома он, конечно, не мог набраться сексуального опыта, но общаться с женщинами он умел прекрасно!

Более того, он сам вызвался приготовить завтрак! Сказал, что любит готовить, а дома ему не дают, а он, оказывается, всегда мечтал иметь свой ресторан.

Поскольку у нас обоих скользящий график, а традиционную рабочую неделю мы оба не работали никогда, мы согласовали наши графики и решили встретиться в середине недели. Также Андрей сказал, что во время нашей встречи сам приготовит ужин и сам закупит ингредиенты. Какое счастье! Я не люблю готовить, и у меня на это нет сил. Хотя, как я уже говорила, вкусно готовить меня научила баба Клава.

Андрей обещал позвонить раньше, если что-то узнает про аварию, в которую попала моя сестра. Но я первая узнала дополнительную информацию.

Я иногда подрабатываю в морге – делаю прически и своим бывшим клиенткам, и тем, кого при жизни не знала, если родственники выражают такое желание. Впервые это случилось три года назад, когда в автомобильной аварии погибла моя клиентка. Ко мне приехала ее сестра, которая тоже у меня стриглась, и сказала, что покойная как раз собиралась ко мне на стрижку. И дело не только в этом, а в том, что у нее частично изуродовано лицо, и сестра просила прикрыть шрамы и просто сделать красивой молодую женщину, которой бы еще жить и жить. Я сказала, что в морге должен быть гример – их теперь иногда именуют визажистами по покойникам. Сестра усопшей ответила, что со всеми договорится.

И таким образом я нашла себе новую подработку – и новых друзей. Гримером оказалась приятная дама, которая ушла из театра-гадюшника. Ей надоели склоки, подсиживание, то, что все друг друга ненавидят и при этом играют какие-то роли. Мало им ролей на сцене, так они еще и в жизни этим занимаются. А в морге спокойно – и заработки гораздо больше. Теперь мы с ней иногда работаем в паре. И я стригу и ее, и даму-эксперта, и еще одну сотрудницу.

Мы с Алевтиной (гримером) вышли на улицу, чтобы сделать небольшой перерыв. Она курила, я просто дышала воздухом, подставляя лицо осеннему солнышку. Надо пользоваться каждым лучиком, пока солнце еще появляется в нашем городе. В прошлом году, по официальной статистике, в декабре оно светило всего восемьдесят четыре минуты. Меньше, чем полтора часа за весь декабрь!

Мы спокойно разговаривали, не обращая внимания на заходящих и выходящих людей. И вдруг услышали полный ненависти возглас:

– Вот эта тварь! Она еще и курит!

Мы с Алевтиной повернулись и увидели двух женщин, годящихся мне в матери. Они с ненавистью смотрели на меня, хотя я не курила, а просто стояла рядом.

– Это вы про кого? – спросила Алевтина ледяным тоном, она это умеет. Тут как раз вышли покурить еще два санитара и тоже вопросительно посмотрели на дам.

– Не про вас. Про нее, – одна из женщин показала на меня пальцем.

– Аня, кто это такие? – спросил меня один из санитаров.

– Понятия не имею, – ответила я. – Вижу их впервые в жизни. – Я посмотрела на дам. – Вы кто?

Дамы тем временем переглянулись.

– Вы здесь работаете? – спросила одна из них, но уже другим тоном.

– Да, – ответила я.

– Кем?

– Парикмахером.

– Но тут же…

– Я не работаю здесь постоянно. Это не требуется. Но меня приглашают, если есть соответствующий заказ.

– Вы делаете прически покойникам?

– Да.

– Женщины, в чем дело? – встрял санитар. – То вы оскорбляете Аню, то вы ее допрашиваете. Что вам нужно?

– Как вас зовут? – спросила одна из женщин у меня вместо ответа санитару.

Я ответила, хотя мое имя здесь уже звучало, и не один раз за последние десять минут. И я уже подозревала, что меня перепутали с Яной, о чем я и сказала вслух.

– Простите нас! – воскликнули они обе почти хором, прижимая руки к груди. – Мы на самом деле решили, что вы – это…

– Моя сестрица, которая опять кому-то сделала гадость.