Игра с огнем

Елисея Степановича нашла социальный работник, у которой были ключи от его квартиры. Ей показалось странным, что он сидел в кресле, в котором не сидел никогда, – она знала его привычки. На одном запястье остался след – его к этому креслу привязывали, правда, потом веревку сняли и забрали с собой. Патологоанатомическое исследование показало, что ему был введен препарат, развязывающий язык. Старика не пытали – он явно все рассказал сам. А потом ему ввели другой препарат, вызвавший остановку сердца. Убийца попытался «обустроить сцену» – Елисей Степанович будто бы пил чай. Но чай был с сахаром, и на столе еще стояла банка покупного джема, который хозяин держал для гостей. У самого Елисея Степановича был диабет, и он не ел ни сахара, ни джема. Никаких чужих отпечатков пальцев в квартире не нашли – поверхности, до которых мог дотронуться убийца, были тщательно вытерты. Социальный работник нашла его, вероятно, на следующий день после убийства. Но убийца мог не знать, что к старику ходит социальный работник, и надеяться, что его долго не обнаружат. Тогда в организме не осталось бы уже никаких следов использовавшихся препаратов.

– Вы считаете, что убийство этого старика как-то связано с убийством моей бабушки? – спросила я.

– Я эту версию не исключаю, но склоняюсь к мнению, что тут постарался кто-то из родственников. И в первую очередь мы будем проверять именно их. Это всегда наиболее вероятные кандидаты в случае подобных убийств.

– А в случае моей бабушки?

– А вот в ее случае – нет. Ее убили на улице, под кустом, и ограбили. Скорее всего, это были или гастарбайтеры, или наркоманы, которым не хватало на дозу. Елисей Степанович сам открыл дверь убийце. Следов взлома нет. А он был очень осторожным человеком. Одинокие старики абы кому дверь не открывают.

Следователь сказал, что в квартире Елисея Степановича не осталось денег. Вообще не осталось. Вероятно, он рассказал убийце, где они лежат. Социальный работник точно знала, что у него оставлены «смертовые» – он не очень рассчитывал на то, что родственники его достойно похоронят. Следов обыска в квартире нет – вор знал, где взять деньги, то есть узнал от Елисея Степановича. Камеры, как и в случае моей бабушки, не помогли никак.

– Вообще там есть проход по чердакам между домами, – сказал следователь. – О нем знают старые жильцы.

– Мальчишки, когда мы были детьми, всегда собирались на чердаках, – подтвердила Нина Александровна. – Да, проходы были. Мне только казалось, что они закрыты.

– Если знать, где проход, открыть можно. А дети Елисея Степановича родились в его квартире и жили там до тех пор, пока он не разводился с их матерями. То есть они вполне могли знать про проходы. Алиби есть у его дочери. У двоих сыновей нет. И у внука только у одного.

Но неужели родственники могут пытать и убить старого человека?! Хотя, конечно, его не пытали, а просто ввели нужный препарат.

– Они врачи? – спросила я.

– Один сын и один внук – химики. Второй сын недавно вышел в отставку. Ракетчик. Пока я не успел выяснить, чем он занимался и к чему имел доступ.

– Но если убийства моей бабушки и Елисея Степановича связаны, то каким образом?

– Это предстоит выяснять, – ответил следователь.

Я почему-то подумала про клад, о котором впервые услышала от тети Майи. Елисей Степанович мог знать про некий саквояжик, оставленный нашему предку? Навряд ли. О таком не говорят с посторонними людьми, пусть даже и давними поклонниками. Но кто за ним может охотиться?

Или бабушку и Елисея Степановича связывала какая-то общая тайна? Но бабушке не вводили никакую сыворотку правды. Хотя забрали ключи… Но, как считает отец, в квартиру залезть не успели. А если успели? Ведь у злоумышленника была в распоряжении целая ночь. Может, он знал, где искать и что именно искать. Может, он хорошо ориентировался в бабушкиной квартире?

А если Елисей Степанович действовал совместно с кем-то из своих родственников, а потом этот родственник избавился от старика? Елисей Степанович мог позвать мою бабушку к себе. Она пошла – и получила в кустах, где ее ждали, по голове. Молодой родственник забрал все вещи, чтобы убийство воспринималось как простое ограбление, а сам с ключами отправился в нашу квартиру. Елисей Степанович мог знать, что нужно искать, что у нас самое ценное. Они с бабушкой, как говорит Нина Александровна, были знакомы почти всю жизнь. В квартире моих предков он бывал многократно.

Следователь сказал нам с Ниной Александровной, чтобы мы звонили ему, если что-то вспомним. Мы тоже просили держать нас в курсе.

Глава 22

В мой следующий выходной меня пригласили в загородный особняк, где я ни разу не была. Сослались на одну мою очень обеспеченную клиентку. Мы договорились, что я приеду к часу дня. Такие дамочки не встают рано, потом нужно позаниматься в личном спортзале, лениво позавтракать какой-то очень полезной дрянью, ну а затем приходит время парикмахеров, маникюрш, массажисток.

– Аня, ты бы не ездила к неизвестным клиенткам, – сказал Андрей вечером после того, как узнал о моих планах.