Игра с огнем

– А почему ты раньше не говорил, что вы с ней друзья? Почему об этом никто в универе не знает? – продолжала допрос девушка.

– Знают только некоторые, – уклончиво отозвался парень. – Мы не слишком афишируем наше давнее знакомство. Есть причины.

– Какие? Не ее ли сестренка Инна?

Смерч замолчал.

На его невидимом небе тучи стали совсем почти черными – одного цвета с бездной, перед которой сидел полупрозрачный, замерший Денис. Послышались раскаты грохота, на небе сверкнула темно-бронзовая молния. Орел неодобрительно покачал головой и раскрыл зонт.

– Ну, что там за Инна? – спросила после пары минут молчания светловолосая, которую Дэну сегодня хотелось назвать бестией.

– Девушка.

– Да я подозревала, что это не парень, – тихо и подозрительно спокойно выговорила немногословная сегодня Маша. Когда она молчала, поджав губы, это беспокоило парня. Когда она говорила таким тоном и таким тихим голосом, это пугало его еще больше. Он вновь подумал, что наверняка мог бы довольно быстро найти способ, как сделать так, чтобы девушка перестала расспрашивать его об Инне, но сегодня его держала невидимая честность, принявшая облик Марии. Только сама совесть не знала, на кого она похоже – она не видела сама себя.

– Инна – человек, который очень многое для меня значил, – несколько туманно ответил Денис.

– Подробнее.

– Инна – это прошлое.

– Это ведь она та таинственная Лазурная, Смерчинский? Про нее гадалка говорила?

– Да, – просто ответил парень. – Она. И я не знаю, почему эта гадалка сказала так. Не знаю, откуда она знала, что Инну я называл именно так.

– И Морская – это тоже она?

Денис кивнул, почему-то глядя на пруд.

– Она была твоей девушкой? – продолжала Маша свой допрос. – Смерчинский, отвечай.

– Да, Инна была девушкой, в которую я был влюблен. Очень сильно. Чип, я был влюблен в нее до безумия. – Денис отвел взгляд в сторону. А когда заговорил, его голос становился все тверже и громче, хотя парень этого и не осознавал: – Я все готов для нее был сделать. Достать все, что угодно, оберегать от всего. Умереть, убить ради нее, сойти с ума.

– Да ты чокнутый, – выговорила Маша, тоже начиная злиться. Ей не нравились эти слова. – Ты псих, Смерчинский. Конкретный такой. Что за придыхание в голосе? И она, Инна – сестра Князя? Да?

Дэн вновь кивнул. Ему было сложно разговаривать на эту тему. Одну из самых болезненных тем.

– Две Князевы – это слишком. А ты… Сейчас ты с ней встречаешься? – осторожно спросила Маша. Она вновь неосознанно начинала ревновать, только не знала к кому больше: к Ольге или к загадочной Инне?

– Нет. Сейчас я с ней не встречаюсь, – чуть помедлив, словно обдумывая, что сказать, ответил Денис. – Уже несколько лет. И с Ольгой я не встречаюсь. На данный момент я хочу встречаться с тобой. Несмотря на то что ты сейчас обижена на меня, хочешь ударить и ведешь себя, как ребенок.

– Нормально. Ты виноват, а теперь делаешь виновной меня, так, что ли?

– Нет. Нет! – Он почти прокричал это слово, и девушка даже вздрогнула от неожиданности. – Я не хотел тебя обманывать. – Смерч замолчал и повторил эту фразу вновь, только уже едва слышно. – Я не хотел тебя обманывать. Я не люблю ложь. Я… я должен был помочь Ольге, потому что я должен ее защищать.

– Чего? Что, до сих пор так любишь свою Инну?

– Я не могу ее забыть, – признался он.

– Вот как.

Маша натянула на нос очки, боясь, что ее собеседник увидит в глазах отблески слез.

– Да. Помоги мне забыть Инну. Ты ведь можешь это сделать. – Теперь он говорил едва слышным шепотом. – Ты мне не безразлична.

– Уверен?

– Да, это правда.

– О, да. «Я никогда не лгу». Не ты ли это говорил, Мистер Честность? – вспомнила светловолосая девушка его слова, сказанные, казалось, когда-то давным-давно.

Над прозрачным Дэном вновь пошел дождь, и он, подняв голову и глянув в черное грозовое небо, тихо засмеялся. Опустился на колени уже во второй раз. Его ослабленная, протянутая вперед ладонь, поймав тяжелые капли, сжала пальцы, и темно-бордовая, почти черная вода, в которую превратился дождь, стала неспешно стекать меж его пальцами на землю, от чего туман начал шипеть.

– У тебя что, хобби врать? – наседала на него Маша. – Нет-нет, по-моему, это твоя физиологическая потребность, Смерчинский. Как в еде, воде и к размножению.

– Особенно к последнему. Ты меня простишь?

– Нет.

Маша нервно, как будто бы колебаясь, потерла руками колени.

Несмотря на это слово, дождь над полупрозрачным Денисом вдруг стал мелким, грибным. Небо слегка разгладилось.

– Нет?

– Нет.

«Да, если докажешь свою честность», – говорил взгляд орла, опустившегося на плечо к Смерчу.

– Нет… Это «нет» звучит категорично… Что мне для тебя сделать, чтобы «нет» превратилось хотя бы в «я подумаю»?