Игра с отчаянием (СИ)

В следующий миг девушка вновь зажмурилась и начала кашлять. Она буквально согнулась пополам в приступе ужасного кашля, во время которого то и дело жадно глотала воздух, которого ей явно не хватало в момент смерти. Наконец, она шумно вдохнула, хорошенько наполнив лёгкие, и тут только открыла глаза, уже более осознанно осматривая обстановку вокруг себя.

Едва поняв, где находится, девушка буквально подскочила на месте, приняв сидячее положение, и с выражением ужаса принялась озираться. Она выглядела, как затравленный волк, окружённый гончими: на её лице отражалось напряжение и в то же время читалась готовность дать отпор и бороться до конца в случае угрозы. Хиганбана невольно начала испытывать к ней симпатию: мало того, что Тау сочла Сондж похожей на Хину, так ещё и её поведение в подобной ситуации выдавало в ней воина.

Тем временем девушка продолжала напряжённо оглядывать присутствующих. Наконец, её взгляд зацепился за Тау. Едва кукла попала в поле её зрения, глаза Сондж вспыхнули ненавистью.

— Du!.. — только и воскликнула она, буквально трясясь от гнева при виде Тау.

Та же невинно хихикнула.

— Ну, я думаю, что демонстрация была достаточно наглядной, верно? — улыбнулась кукла, оглядев окружающих. Те стояли в ужасе, догадываясь, каков будет её следующий шаг. Тау усмехнулась и, тряхнув головой, объявила: — Что ж, а теперь трупу пора возвращаться в морг!

— П-подожди!.. — истерически воскликнула Марибель, чувствуя, что происходящее — полностью её вина.

Однако было уже слишком поздно: Тау рассекла рукой воздух, будто палач, опускающий топор на шею преступника, и тут же откуда-то сверху на шею Сондж накинулся аркан. Она машинально схватилась за него руками. Верёвка стала стремительно натягиваться. Миг — и петля затянулась на горле, поднимая тело девушки в воздух. Она хрипела, она жадно хватала ртом воздух, она дергала ногами и царапала ногтями верёвку в тщетных попытках хоть как-то ослабить путы. Верёвка продолжала поднимать её вверх, к потолку. Момент, когда Сондж Хоннекер перестала биться в петле, её руки упали и её тело безвольно повисло, совпал с тем моментом, когда она оказалась в самом верху зала. А в следующий миг в потолке разверзлась дыра, и дважды задушенная девушка навсегда исчезла из жизней людей в низу зала…

Всю эту ужасную сцену Марибель не могла отвести глаз от происходящего. В голове настойчиво звенело: “Это всё твоя вина!” Она бы хотела отвернуться, хотела бы не видеть всего этого, но просто не могла оторвать взгляда, полная ужаса и чувства вины. “Нет, нет, я не хотела!” — говорила себе Марибель, чувствуя, как глаза наполняются слезами. От испытанных эмоций желудок скрутило в комок, и Марибель почувствовала, как его содержимое (то есть, исключительно утренний чай — Марибель уже мысленно благодарила небеса за отсутствие аппетита тогда) просится наружу. Марибель торопливо зажала рот обеими руками, чувствуя острую боль в животе и в то же время давясь всхлипываниями.

Внезапно она ощутила, как на плечи ложатся чужие руки и её быстро, но не слишком резко разворачивают влево. Марибель подняла влажные от слёз глаза и увидела перед собой взволнованного Ёшики. Тот смотрел на неё с искренним беспокойством, привлечённый её плачевным состоянием.

— Держись, всё нормально… — старался говорить он как можно более ободряющим тоном, хотя дрожащий голос плохо этому способствовал. — Давай, успокойся, дыши через нос, а то ты сейчас вся зелёная…

Ёшики в попытках успокоить Марибель слегка сжал пальцы на её плечах. Та постаралась сделать, как он говорил — получилось с трудом. Она дышала часто и отрывисто, постоянно перебиваясь всхлипываниями. Однако в какой-то момент тошнота отступила от горла, и Марибель почувствовала себя немного лучше. После этого она сдавленно кивнула, давая понять, что помощь больше не требуется, на всякий случай всё-таки пока не убирая руки от лица.

Ёшики отпустил её. Сам он выглядел ненамного лучше: его колотил озноб, вызванный ужасом настолько близко пережитой смерти, лицо приобрело болезненно бледный оттенок, словно он несколько недель провалялся с тяжёлым гриппом или чем-то подобным, всё тело покрыл холодный пот.