Игра с отчаянием (СИ)

Хиганбана замолкла, так и не посмотрев на сестёр. Ей не нужно было видеть их, чтобы знать: сейчас в их глазах читается сочувствие. Конечно, Хина была благодарна им за это, но в то же время из-за своих неудач она чувствовала себя слабой и ничтожной. “Да, конечно, — с досадой думала она, — ведь я не Тау, сумевшая пойти по головам и собрать магическую энергию для одной себя — я всего лишь та, кто пытается вернуть всё запертое тут на круги своя…”

— Это, наверное, ужасно грустно и одиноко… — вдруг вклинился в её мысленное самобичевание полный сочувствия голос Сиетты.

Хина вздрогнула, осознав, что сейчас сидит поникшая перед сёстрами. Она тряхнула головой и, натянув на лицо самую жизнерадостную улыбку, на которую только была способна, со смехом ответила:

— Да нет, у меня ведь есть мои трупы! Узнавая их историю, я будто общаюсь с новыми людьми…

Её прервал тяжёлый вздох, а затем горькие слова Наоми:

— Хина, этим даже Сиетту не обманешь.

Хина осеклась и обвела взглядом окружающих: все смотрели на неё с грустным пониманием. Видя это, она как-то пристыженно опустила голову и затихла.

То, как поникла Хиганбана, не могло не огорчать её сестёр. Сиетта, Наоми и Лиза переглянулись. Затем последняя без лишних слов спрыгнула со стула и под удивлённым взглядом Хины приблизилась к младшей. Остановившись напротив и взглянув на неё снизу вверх, Лиза взяла ладони Хины в свои руки и с чувством произнесла:

— Хиганбана, мы знаем, как тяжело тебе приходится. Знай же и ты: что бы ни случилось, как бы сложно и одиноко тебе ни было, ты всегда можешь положиться на нас. Просто свяжись с нами, как ты сделала это в этот раз — и мы придём и выслушаем тебя. А дальше уж вместе мы придумаем решение твоей проблемы, какой бы она ни была, приложим все силы, чтобы хоть немного облегчить твой груз. Просто не закрывайся от нас — а мы тебя никогда не бросим. Как минимум я со своей стороны готова дать тебе такую клятву, — решительно заключила Лиза, и её зелёные глаза блеснули уверенностью.

Хина выслушала её и ещё несколько мгновений удивлённо глядела ей в лицо. “Наверное, она всё ещё чувствует себя виноватой за то, что не смогла сделать это в случае с Деей…” — догадалась она. Воспоминание о любимой сестре всё с той же болью, что и пару сотен лет назад, резануло по сердцу. Однако вместе с тем в груди зародилось другое, приятное чувство — ощущения того, что она в этом мире (не буквально, конечно же, ведь в мире кроме неё точно никого не было) не одна и что всегда есть те, на кого можно положиться. Хина взглянула в лицо Лизы, а затем подняла глаза на сидящих напротив Наоми и Сиетту: все они тепло и искренне улыбались ей. Видя это, Хиганбана больше не могла сдерживать чувства: на её глаза навернулись слёзы.

— Спасибо, девочки… — с глубокой признательностью прошептала она.

Лиза улыбнулась чуть шире и отошла на пару шагов назад, выпустив ладони Хины из своих рук. Тогда Хина торопливо утёрла слёзы и, натянув улыбку на лицо, как можно бодрее воскликнула:

— А теперь давайте допьём чай, и я покажу вам здание!

Сёстры переглянулись, а затем улыбнулись друг другу. “Хина не меняется…” — будто без слов сказали они, а затем взглянули на младшую сестру и радостно кивнули в ответ.

***

Двери додзё тихо приоткрылись, и в помещение робко, практически нерешительно заглянула Хина. Однако увидев, что картина с прошлого раза не изменилась, она тяжело вздохнула и уже уверенно прошла внутрь.

Додзё было одним из тех мест в школе, которое Хиганбана не хотела менять совершенно осознанно. Наряду со столовой, библиотекой, игровой комнатой или одной определённой классной комнатой на четвёртом этаже, это помещение вызывало у Хины тёплые воспоминания, так что она решила оставить их в первозданном виде. К тому же додзё было красивым местом само по себе: по бокам отрезка помещения, предназначенного для тренировки стрельбы из лука, росли многочисленные вишнёвые деревья. Благодаря магии на смену отцветшим тут же приходили новые пышные шапки нежно-розовых цветов, так что лёгкие лепестки парили по помещению и устилали часть его деревянного пола круглый год… нет, всю вечность. “Идеальное место для неё, — думала Хиганбана, проходя вглубь додзё к своей цели.

Там, в центре помещения, на стуле сидела кукла. Она представляла собой единственное изумрудное пятно среди вихрящихся вокруг неё пастельных цветочных лепестков. В то же время она вовсе не выглядела лишней в этом царстве лёгкости и изящества: юбка её платья напоминала нежный белый цветок, растущий из зелёного стебля; выглядывающая из треугольного выреза белоснежная рубашка с нарядным воротником придавала образу утончённость; той же цели служили белые кружева на рукавах. Её лицо выражало безмятежность: глаза были закрыты, губы представляли собой мягкую линию. Спокойствием была наполнена и поза с руками, сложенными на коленях. Даже огненно-рыжие волосы не были лишними в этом лёгком гармоничном образе: их яркий цвет уравновешивала белая лента, поддерживающая высокий хвостик на затылке.