Игра (СИ)

Когда-то давно она решила, несмотря ни на что, вести себя так, как равная ему. Но чем дольше они были знакомы, тем отчетливей было осознание собственной беспомощности. Не раз она сама себе казалась рыбой, которую держат за жабры. Ее демоническая кровь вскипала, от этого сравнения. Но что сделаешь?

— Итак, моя хорошая, чем порадуешь старика?

Старик. Ведьма едва смогла сдержать смешок. Он был всегда таким. Сколько она его знала. А знала давно. Еще с тех проклятых пор, как впервые ступила на земли Вернарии. В который раз послушала свое сердце. И он был таким же. Тогда, когда никому не известная ведьма, рыскала по Гекширу в поисках младшей представительницы своего рода.

— Скажи мне, почему ты до сих пор не занял трон? Я уже много лет задаюсь этим вопросом и все не могу понять. Тебя не угнетает необходимость преклонять колени перед этой тощей рухлядью?

Ведьма не спускала глаз с собеседника. Вглядывалась в огонь из которого и была соткана его душа. Темный. Точно как и она. Но более хитрый и изворотливый. Потому и удалось обмануть ее. Самоуверенность сгубила не одно поколение темных ведьм. Ее жертвой пали мать и бабка. А она запуталась в искусно сплетенной паутине.

Пламя в его глазах полыхнуло сильнее и ведьма довольно рассмеялась.

— Угнетает. — констатировала она.

— Не спорю. — подтвердил он. — Но это совершенно не твое дело. Так с чем пожаловала, моя радость?

Ведьма опустилась в кресло. Перевела дыхание стараясь совладать с раздражением. Оно душило ее. Как и этот лорд. Но мысль о том, что однажды она отплатит ему за все, грела и успокаивала.

— Ты напряжена.

— Как моя внучка? — задала она самый важный для нее вопрос.

— Ты еще не сказала ничего, что могло бы дать тебе право задавать вопросы.

Ведьма шумно перевела дыхание.

— Но я отвечу. С ней все в порядке. Жива, здорова и довольна жизнью. Итак…

— Я говорила с дедом. — начала ведьма, стараясь совладать с собственным, дрожащим от гнева, голосом.

— Он сказал кто королева?

— Нет, конечно. Не был бы он демоном, если бы взял и выложил все сразу. Намеки и подсказки, все на что я могла рассчитывать. Но мой мальчик, и так справился. — Тартея замолчала на мгновение и закончила, выдохнула. — Это пигалица де Роад.

В глазах собеседника снова полыхнул огонь. И губы растянулись в довольной улыбке, в темноте показавшейся жирной пиявкой на сером лице.

— Ты заешь. — догадалась темная. — Знал и раньше?

— Догадывался.

— Одна из твоих воспитанниц?

— Не слишком много вопросов, ведьма?

Она умолкла. И тут же снова заговорила, стараясь сохранить самообладание.

— Я хочу забрать внучку.

Лорд поднялся и прошел по кабинету. Тени смазались, спрятали его лицо.

— Почему ты никогда не спрашиваешь о дочери, Тартея?

Потому что это слишком больно. Однажды ее дочь ушла. Слабая человечка, не унаследовавшая и капли силы, которая по праву рождения текла в жилах многих поколений темных ведьм. Зато ей в полной мере достался скверных характер, не раз портивший жизнь женщинам ее рода. Воспоминания, от которых она бежала столько десятилетий, вспыхнули, как сухой тростник.

Тогда она была еще молодой ведьмой. Поколения илларийских темных, что жили и процветали на берегах теплых морей. Вспыльчивых и страстных южанок. Что ж, годы проведенные в Смелендере исправили это. Заморозили. Вытравили эмоции. И все же она еще помнила. Сколько ей тогда было? Двадцать? Двадцать пять?

Он был илларийцем. Единственный о ком она по сей день вспоминала с тоской. Это было лишающее разума чувство. Высокородный. Выбравший долг, а не ее. Забравший дочь, которую она ему родила. Хотя… Нейтория ушла сама. Все же она была больше человеком. Тартея пережила эту боль, разом потеряв их обоих. После она отомстила ему, забрав его жену и двух сыновей. Дед мог гордиться темной. Она была жестока, как истинная демоница в своей мести. И уже не молодому герцогу пришлось признать свою единственную, пусть и незаконнорожденную, дочь. Знала ли ее девочка, что всем что получила, обязана отвергнутой матери? Знала ли, что трем поколениям темных пришлось уйти далеко на север, спасаясь от гнева ее отца? Возможно, догадывалась. Возможно, нет. Тартея не думала об этом. Кровь темных была сильна в ней. Больше, чем она хотела бы. Только темные ценят свое потомство выше всего. Жаль, что ее дочь простая человечка. Бездарно растратившая жизнь, которую ей преподнесли на блюдечке. Вышла замуж в Вернарию. Стала герцогиней. После любовницей короля. И что в конце? Молодой мелкий дворянчик, что сделал ей ребенка и сбежал. Как же его звали? Валон? Вайлон? Вайтен? Демон с ним. Результат от того не изменится. Ее дочь растоптала сама себя, избавилась от незаконнорожденной дочери. Благо не более радикально. И теперь она подыхает в собственном замке забытая всеми сиятельная герцогиня.

Ведьма сжала челюсти. Клыки больно впились в губу, а во рту появился вкус крови. Сладкий. Для ее демонической сущности он был несказанно сладок. Но были и еще недостатки в наследии демонов. Слишком привязаны к потомству. Как и темные.