Игра скомороха

— Мисато. Хватит, — я посмотрел прямо ей в глаза, — Помнишь первые синхротесты? Почему… М… АТ–поле. Почему не использую? На синхротестах? Помнишь?

Был у нас соответствующий разговор с Акаги, она обещала поставить Мисато в известность.

— Мне крышу рвет. Евангелион… Мощь. Ярость. Основательность. Сила. Не могу сдержаться. Совершенно. Понимаешь? — я продолжал смотреть на нее. Мисато отбросила шутливую маску, и теперь внимательно глядела в ответ.

— А надо научиться. Иначе ты будешь опасен для других… — вот теперь я верю, что Кацураги боевой офицер. Побоку симпатии, побоку деликатность, — Если ты не понимаешь других слов, то ты можешь быть опасен для Рей.

От последней фразы, меня словно током ударило.

— Думаеш–шь? — прошипел я.

— Синдзи, ты…

— Нет. Никогда. За Рей… Если что… Я Третий Удар ус–строю!

— Синдзи, — Мисато чуть сбавила холод, и подошла поближе, — Пора признать тебе самому — у тебя есть психические проблемы, и с этим надо что‑то делать. Ты сам говорил, в Старом Городе, что будешь лечиться… — дальше уже я не слушал.

Все понятно. Кассандра облажалась.

Идиот, нахрен… А–а, да плевать на все.

— Не веришь, — перебил я, продолжавшую что‑то говорить Мисато, — Хорошо. Фиг с тобой.

Честно говоря, было обидно. До охерения обидно… Н–да. Кажется, я понял еще одну причину, почему в прошлой жизни не подпускал никого к себе близко.

Да какого, вообще, хера, я спрашивается пытаюсь что‑то кому‑то доказать? Идут все нахуй! Я лет восемь прожил со славой психа, и дальше проживу! На чужое мнение — плевать, если, конечно, это не мнение Рей.

В груди ожидаемо поднялась злость, забивая глухое чувство обиды.

— Хорошо, Мисато, — повторил я, усмехнувшись, — Я псих. Да. Но… Но. Евангелион. Пилотов мало. Так?

Мисато начала мрачнеть.

— Мало, — отвечаю сам себе, — Некуда деться. Ангелы идут. Макароны по–флотски не нужны.

Думаю, что Мисато поняла что я хотел ей сказать.

— Старший лейтенант Икари Синдзи. С этого момента вы отстранены от пилотирования. — Мисато в упор смотрела на меня. Ну что же, сама на конфликт пошла…

Тьфу. Сколько раз я уже зарекался не сваливать со своей головы на чужую? Сам виноват, накосячил, теперь получай полной мерой.

Впрочем, так даже проще.

— Есть, — оскаливаюсь в совершенно безумной усмешке.

— Выздоравливай, Синдзи. Несмотря на все, я по–прежнему твой опекун…

— Угу. — я не слушал. Совершенно по–детски, если уж быть до конца честным.

Мисато еще постояла немного, а потом вышла.

***

Рей пришла ближе к вечеру. Просто молча вошла в палату и села на соседний стул.

— Рей…

Красноглазая девочка молча смотрела на меня. Блин… Если бы у нее темперамент был чуть поярче, не избежать бы мне пощечины. Я взял ее за руку, сжал.

— Простишь?..

Секунда, и взгляд девушки неуловимо изменился.

— Я волновалась, Синдзи.

— Виноват… — я не знал, что еще сказать… А что тут скажешь?

— Да. Ты приготовишь салат. — чуть улыбнулась Рей.

— Хорошо, — улыбнулся я в ответ.

Несколько минут мы просто молчали.

— Мисато пришла расстроенной, — поделилась наблюдением Рей.

— Да. Поругались немного… — кивнул я.

— Тема?… — совершенно в моем стиле спросила девушка.

Я хмыкнул — с кем поведешься, от того и дет… блохи, да.

— Не верит. Психом считает. Обидно, — честно высказал я.

Снова помолчали. Через некоторое время Рей тихо–тихо произнесла:

— Я верю.

Меня накрыло волной нежности. Рей точно меня не оставит. Я потянулся, прижал ее руку к своей щеке.

— Спасибо, Рей. Спасибо.

Девушка вновь улыбнулась и осторожно провела рукой по моим волосам, стараясь не задеть бинты.

Так мы и просидели остаток дня.

***

Как я уже не раз замечал — ничто не длится вечно. Окончился и мой очередной больничный…

Н–да, беда. Стоило только выздороветь, как тут же вляпался в бой, где и поймал сотрясение. Хоть вообще в больнице поселись, блин. Впрочем, когда я высказал эту мысль Рей, девушка ее не оценила и даже обозвала «дураком», что для Рей… Скажем так — вершина экспрессивности.

Вот я и дома…

Первым делом, я схватился за гитару — как‑то забросил я в последнее время это дело, и теперь у меня уже руки чесались сыграть что‑нибудь эдакое…

— Выметайся!

Э?!

На пороге моей комнаты стояла Аска и пялилась на меня.

— Не понял, — честно признался я. Рей выглядела столь же недоумевающе.

— Я сказала, чтобы ты выметался отсюда!

Я моргнул.

— Еще раз. Откуда выметаться? Моя комната, — я серьезно не мог понять, чего от меня хочет рыжая.

— Собирай свои вещи, и мотай из квартиры! Здесь будут жить только девушки! — немка с апломбом пялилась на меня, — Я узнавала, у тебя есть своя квартира, так что давай!

Хера себе высказывания! Нет, я понимаю, что загадочная тевтонская душа Аски имеет свои понятия о должном и нужном, как и любой другой человек… Но, блин, ТАКОЕ может мне приказать только Мисато! И никто другой!

— Пошла нах, — высказался я, — Мисато скажет — уйду.

— Рей! Поддержи меня! Ты ведь девушка, ты должна…

Я вообще перестал понимать логику рыжей. А Рей‑то тут причем? Она скорее меня поддержит…

— Такие вопросы в компетенции Мисато–сан, — Рей негодует. Почти незаметно со стороны, но я хорошо наловчился различать ее эмоции.