Игра случая

Художник Матиас Дебарг ловил свет. Кипа эскизов уже лежала у его ног, но его лицо сохраняли недовольное выражение.

Все мужчины рода Дебарг служат искусству. Иногда женщинам. Но больше никому.

«Односельчане», — так он называл соседей по Набхи — его раздражали. Такие же, как на Земле. Никакой тебе пасторальной идиллии.

Дебарг не стал бы бросать зерно, если бы психиатры не упекли его на лечение с запретом рисовать. Эх, если бы… Что там дальше в древней поговорке? Золотые груши? Или изумрудные дубы? Матиас не помнил.

Писать пейзажи уже осточертело, а лица людей не вдохновляли. Нет в них страсти, не то, все не то…

***

Клара шла по улочке, высматривая добычу. Ага! Вот! Метрах в ста от нее распахнулась дверь дома, и на пороге показалась пожилая пара.

— Мы опаздываем! Все самое вкусное наверняка уже съели, придется опять что-нибудь клянчить у Сэм, — с усталой безнадежностью в голосе бубнил мужчина.

— Тебе бы все повкуснее поесть, а что нужно беречь здоровье и фигуру, думать не хочешь, — ворчала женщина.

Они, сами того не подозревая, неуклонно приближались к монстру.

— Хэй, Клара, милочка! Ты уже поужинала? Что сегодня у Сэм…

В следующее мгновенье Клара взмахнула над головой своей пальмой и прыгнула вперед. Супружеская пара дружно отшатнулась, но было поздно.

Одним движением Клара полоснула длинными ногтями по горлу женщины и та, не удержавшись на ногах, упала на спину. От мужчины Клара попыталась отмахнуться пальмой, но тот схватил за древко и дернул на себя. Бедняга думал, что перед ним его добрая и милая соседка. Ему в голову не могло прийти, что та превратилась в монстра.

Дико зарычав, Клара выпустила пальму. Мужчина по инерции качнулся назад и в это время она кинулась в атаку.

Словно наблюдая со стороны, Клара фиксировала события:

«Ногой в живот. Отлично, жертва падает — как здорово голова хрустит, ударившись о край вазона! Полезная вещь! Так… Жертва откатывается, голова в крови. Мертвяк. Скучно. Забрать пальму. Эй! Куда это ползет вторая жертва?»

Еще один прыжок — оседлав добычу, Клара начала рвать ее на куски. Женщина стонала, пыталась кричать, но очень скоро затихла.

Поднявшись на ноги и подобрав свою пальму, монстр оглядывает улицу: «Вон какой-то пацан убегает. Неинтересно, слишком далеко. А вот эти трое, вывернувшие из-за угла, вполне, вполне»…

И она кидается к ним.

Троица увидела окровавленные тела на тротуаре и несущуюся к ним фурию, размахивающую самой натуральной, пусть и карликовой, пальмой.

Не сговариваясь, все трое развернулись и рванули назад — прямо через кусты.

19:20

— Что случилось, хлорофилл тебе в глотку? — человек, которого здесь, на планете называли «Ученым», озадаченно замер перед приборами.

Немосус — имя которое он взял, прибыв на Набхи (ему нравилось, что на кельтском языке это означало «из источника

»), был крепким мужчиной среднего роста с седым чубом, постоянно выбивающимся из-под засаленного козырька бейсболки. По профессии Ученый был физиком-ядерщиком. И жил бы себе спокойно, но однажды приятель-геолог из Хьюстонского Университета пригласил его на конференцию, где обсуждались вопросы по созданию горного спецоборудования. И эта поездка перевернула для него все. Буквально с первого дня он погрузился в изучение геологии. Как шутил с друзьями — закопался в земле, как неогранённый алмаз.

Особый интерес вызывала связь активного движения тектонических пластов и изменений климата. Последние снимки Земли показали, что астеносфера — горячий и пластичный верхний слой мантии планеты, служит пассивной смазкой для ускоренного движения литосферных плит. И это ускорение напрямую влияет на глобальное потепление.

На Набхи он прибыл, поменявшись с двойником, и его восхитило громадное поле для исследований: здесь похожие процессы завершились более миллиона лет назад.

И вот уже пятнадцать лет он живет здесь и занимается геологическими исследованиями. Крупную технику на планету не доставить. Не хватает настоящих лабораторий, азартных коллег и деятельных помощников. Но те находки, что он сделал за эти годы, используя доступные средства, вызывают восторг: он видит будущее Земли!

Немосус сидел в кабинете и готовил годовой отчет по климатическим изменениям. Действия рутинные, никаких серьезных изменений наблюдения не показывали уже пять лет.

Вдруг с приборами, которыми была утыкана стена кабинета, начала твориться какая-то чертовщина: послышались непонятные щелчки, замелькали в ускоренном режиме графики, цифры стали наскакивать друг на друга.

Это безумие продолжалось минут двадцать. Глаза мужчины слезились, в виски словно били тупой кувалдой, уши глохли от стрекота взбесившейся техники.

— Что случилось, хлорофилл тебе в глотку? — заорал Немосус, который никак не мог обнаружить причину сбоя датчиков.

И тут краем глаза он увидел в окне, что на улице происходит какая-то суета: соседи хаотично бегают, куда-то тащат детей за руки.