Игра со смертью (СИ)

Как же есть то охота! Может, в парковой зоне какая-нибудь живность водится? Хотя измененные давно бы всех пожрали. Может, хоть белки сохранились? Если они вообще тут водились.

[— Ежиков не хочешь?]

«— Ну, уж нет. Обойдусь».

[— Кроме самих измененных и выживших людей, вряд ли найдется что-нибудь съестное.]

«— Думаю ты не прав. Система же создает мобов для прокачки повсеместно. Как обычных животных, в виде агрессивных зверушек, так и всяких монстров. И даже если зомби их всех сожрали, они должны появиться снова. Кирюха называет это явление „Респаун“. Мы как-то проходили через зону. Где было дохрена скелетов. Большую часть из них покрошили. А когда Кирилл с Князем смерти туда вернулись для прокачки, мобы снова были в полном составе. Значит и тут живность должна восстанавливаться».

[— Твоему организму мало просто белку какую-нибудь сожрать. Нужно поглощать в более значительных объемах. Пусть Преобразование энергии может тебе позволить держаться без питания намного дольше, но у всего есть цена. Да, и регенерация во многом зависит от поглощенных питательных веществ.]

«— Шиссе с ее мутациями и регенерацией тоже постоянно есть приходится. А еще я заметил, что она стала немного крупнее, а измененной и мутировавшей плоти в ее теле стало больше, чем при встрече в поселении дроу».

[— Ну, так она жрет, растет и развивается. А в кого превратится в итоге сказать сложно. Но будет еще более сильным монстром, чем сейчас.]

Хреновенькое обстоятельство…

Среди деревьев, можно уже не так таиться. Здесь действительно никого нет. Где-то вдали, в районе стройки или со стороны когда-то жилых дворов, слышны порыкивания. А тут тишина.

— Псс! — раздается короткий приглушенный звук со стороны небольшого земляного холмика, поросшего травой.

В надежде, что звук могли издать люди, я не долбанул по этой кочке усиленным воздушным молотом.

Осторожно прокрадываюсь ближе…

То, что казалось травой размывается, превращаясь в брезентовую ткань. Из под нее на меня смотрят несколько пар глаз.

— Где такую маскировку нашли? — интересуюсь я у группы людей, с которой не так давно познакомился.

— Иллюзорная маскировка, — гордо задрав подбородок отвечает Алекс. — Способность у меня такая. А как ты выжил?

— Я уж думал, что этот больной на всю голову придурок, сразу сдохнет, когда он выпрыгивал из контейнера. — замечает Бес, выбираясь из-под брезента. — Но нет. Сразу не сдох. После тоже. Видели мы как ты, зеленоглазый, прыгал и дергался, уворачиваясь от ударов, словно кузнечик под бешенством и в эпилептическом припадке.

— Но я же выжил. Теперь-то больным на всю голову не считаете? — хмыкаю я.

— Еще как считаем! — возражает Шрам. — Еще как. Мы сами, конечно, жизнью отбитые, но чтобы настолько… А, способности твои впечатляют. Хорошо, что мы решили тебя дождаться. Как хоть к тебе обращаться?

— Максом зовите, — отвечаю я.

— Держи, Макс, — Бес протягивает мне блестящий предмет. — Мы, пока тебя ждали, уже перекусили. У тебя желудок так урчит, будто нас собирается сейчас съесть.

Это оказывается уже вскрытая и наполовину съеденная банка тушенки.

— А от меня печенька! — Алекс протягивает засохший до каменного состояния крекер.

— А с меня пожаренные крысиные бедра! Объедение! — бросает Дор. — Ща достану.

Вот это другое дело. Живем!

— Значит так, малой, — обращается ко мне Шилка, когда я начинаю запихивать съестные подарки себе в рот. — Мы сейчас выдаем тебе весь расклад. Выказываем доверие. Но если кинешь — мигом порешу. Пикнуть не успеешь.

Узкое лезвие клинка мгновенно оказывается в миллиметре от моего зрачка.

И опять я не заметил движения. Будто рука женщины, с зажатым в ней клинком, моментально образовалась именно в этом месте. Чутье тоже не успело предупредить. Хотя, если Шилка и не намеревалась мне нанести ранение, то способности сигналить не о чем.

На жест, которым, видимо, меня собирались напугать, лишь выгибаю бровь, не меняя выражения лица. Мол, и не такие чудеса видали, и хрен меня этим прошибешь.

И в этот момент я чувствую легкую щекотку и шевеление на лбу. А в расширяющихся глазах женщины вижу отражение там происходящего.

Над моими, светящимися зеленым, глазами появляются еще два. Желтых. Что с удивлением и любопытством рассматривают острый кончик лезвия.

Шилка дергается от неожиданности и испуга. Ее компаньоны тоже. Видать, не привыкли они к людям с большим количеством зрительных органов.

Какие они нервные.