Игра со Смертью (СИ)

Дверь захлопнулась за ним, и воцарилась тишина. Та самая гробовая, мертвая тишина, когда слышно, как бьется его сердце и мое. Мне страшно посмотреть ему в глаза. Потому что в них отразиться его решение… Я медленно выдохнула и все же посмотрела на него. Долгий взгляд. Молчаливый. Никто ни о чем не кричит, не упрекает, не рвет душу. И я читаю в его взгляде приговор. Выпрямилась, чувствуя, как ослабели ноги, как замирает сердце. Нет, не от страха… от боли, которую я вижу в его глазах. Она передается мне эхом, взрывной волной. Да, мне жаль моего палача. Он пришел убивать меня, а мне его жаль. Потому что я уйду, а он останется с этим жить… Ради этого я рискнула своей. А он будет проживать эти минуты снова и снова, сгорая на адском огне.

— Ты все решил, — тихо сказала и вздрогнула от звука своего голоса.

* * *

Нет, Викки, это было твоё решение. Ты его приняла в тот момент, когда решила воспользоваться моим доверием. Второй раз за свою жизнь я доверился кому — то, кроме себя. И второй раз совершил одну и ту же фатальную ошибку. Потому что снова поверил тебе. Снова, чёртова сучка, тебе. Ты предала меня так, как еще никто и никогда не предавал за всю мою проклятую жизнь…и подставила.

Но вслух я всего лишь кивнул и тихо подтвердил, не отводя взгляда от её глаз:

— Решил!

Она на мгновение прикрыла глаза, выдыхая, принимая свой приговор, и я едва не заорал, требуя, чтобы она открыла их. Я хотел в последний раз нырнуть в эту серую бездну, окунуться в неё с головой, пытаясь достать дна. Потому что я понятия не имел, что там. Возможно, оно кишит безобразными чудовищами, скрывающимися за обликом грустного ангела…А, возможно, там пустота. Абсолютное ничто. И вот это страшнее любых чудищ. Потому что пустоту не убить, не победить, не заполнить ничем. Я знал это. Я пытался. И не смог. Так и остался подыхать на дне её глаз, тщетно пытаясь освободиться от невидимых щупалец, удерживавших меня в её власти столько времени. Но с каждым днём, с каждым взглядом на неё, с каждым её словом эта хватка лишь больше усиливается, не отпуская, причиняя невыносимые страдания… лишая желания освободиться. А я слишком долго был в плену у Эйбелей. Пришло моё время свободы.

Я подошёл к ней и провёл кончиками пальцев по щекам, носу, губам. Повторяя каждую чёрточку, каждый изгиб. Запоминая. Да, со временем я выжгу её из своего сердца, выкину из памяти. Но сейчас я должен запомнить её. Если вообще возможно, что я забуду.

— Нет больше моей Девочки… Что ты с ней сделала, Виктория?

* * *

Он приблизился ко мне. Так медленно. Тянет время, и я его понимаю. Решение принято, но приговор нужно привести в исполнение, а это сложнее. А у меня внутри поднималась волна облегчения. Какое — то дикое спокойствие и отчаянная жалость. Нет, я не жалела его той унизительной жалостью, которую презирают… я жалела о его искалеченном сердце, о вывернутом сознании, жалела о том, что не умеет верить и уже не хочет, о том, что останется один…без меня. Ни одна женщина не будет любить его так, как я, никогда…Но после того дикого счастья, что мы пережили вместе, никто не согласится на меньшее и никто уже не готов нырнут обратно в ад. Мы горели в нем оба, в равной степени, и мне было жаль, что от меня останется кучка пепла… а ему корчиться живьем всю вечность. Одному. Сражаться с собственными демонами, которые сожрут его… а меня не будет рядом, чтобы не дать ему погрузиться в кровавое безумие.

Прикоснулся к моему лицу, и я закрыла глаза снова, наслаждаясь прикосновениями. Такими нежными, осторожными. Прощается. Хочет запомнить. И запомнит. С этой секунды я стану бессмертной для него. Медленно подняла веки и взяла его за руку, приложила к груди, туда, где очень тихо стучало мое сердце.

— Она здесь…Слышишь она бьется там внутри? Просто ты больше её не видишь… а она здесь и останется с тобой, даже после…

Сильнее сжала его запястье.

— Все правильно, Рино… сейчас все правильно.

* * *

— Всё правильно для таких, как мы, Викки… — провёл рукой по волосам. Шёлковые. Как её сердце. Красивая ткань, но мне всегда казалась ненастоящей… Холодной. Бесчувственной. Как её сердце.

И снова некто орёт в диком крике, требуя намотать тёмные локоны на ладонь и вгрызться в нежное горло. Настолько хрупкое, что достаточно лёгкого движения клыков, чтобы залить пол её кровью, чтобы заставить выть от боли, пока я буду отрывать куски её плоти от тела. И зверь прыгает внутри меня, танцуя дикий танец нетерпения, торопливо шагая из стороны в сторону. Он голоден и хочет получить своё блюдо немедленно.

Но моя Девочка всегда была слишком красивой. И я хотел запомнить её такой. Идеальной. Даже с этой обреченностью в глазах. Будь проклята эта связь, я и сам чувствовал это отчаяние, пустую безысходность, затопившую сознание, поселившуюся в сердце. В том самом сердце, которое постепенно замедляло свой бег. Оно больше не торопилось. Ему больше не для кого биться.

— Скажи мне, Викки…Скажи мне это в последний раз.

* * *