Игра, старая как империя

Как это ни странно, Уотсон-Кларк не чувствовал облегчения, а только благодарность. «Я потрясен работой различных агентств, которые были там, в Лагосе, и освободили нас», – вспоминает он. Когда его спросили, какие именно агентства, он ответил: «Скотланд Ярд, ФБР, его начальство из Expo Group, Нигерийское отделение Tidewater и… были еще другие люди, о которых я не хотел бы говорить». Он добавил, что «помогли общие усилия». Были ли замешаны в этом секретные агенты, Уотсон-Кларк не сказал. Британским или американским агентам было не впервой вмешиваться в дела Нигерии. Как бы то ни было, Уотсон-Кларк был рад, что выпавшая на его долю новостная шумиха закончилась, и он дома.

А к доктору Даукору общественное внимание лишь начинало пробуждаться. В тот день, 31 января, он был в Вене, председательствовал на 139-м Экстренном собрании конференции ОПЕК в местном секретариате организации. Флаги государств картеля висели за спинами делегатов, как безмолвные телохранители, следящие за происходящим. Букеты оранжевых, желтых и белых цветов на главном столе переговоров оживляли унылое убранство зала. Вновь прозвучала озабоченность «высоким уровнем ценовой неустойчивости» на нефтяном рынке. Доктор Даукору в стильном сером костюме с поднятым воротником выглядел абсолютно спокойным. Если насилие в Нигерии и волновало его, он этого не показывал.

Когда пресса спросила его, увеличит ли ОПЕК производительность в 2006 году, Даукору ответил: «Мы всегда утверждали, что у нас гораздо больше резервных мощностей, чем нужно рынку». Он сообщил, что ОПЕК обладал резервной мощностью не менее 2 миллионов баррелей, и отметил, что в первом полугодии Нигерия планировала увеличить ежедневную добычу нефти на 600000 баррелей сверх добываемых 2,5 миллиона баррелей в день. Позднее его окружили представители мировых нефтяных СМИ, жаждущие подробнее расспросить ведущего нефтяного лидера на тот момент. Цена за баррель зависела от каждого его слова.

Другой человек, чьи слова могли повлиять на нефтяной рынок, тоже выступал в тот день. Алхаджи Докубо Асари, лидер Добровольческих сил жителей дельты Нигера, находящийся в заключении, сказал, что освобождение заложников стало «жестом доброй воли в сторону международного сообщества», но добавил, что нападения не прекратятся. Великобританию он отметил особо: «Мы, иджо и жители дельты Нигера, хотим напомнить людям во всем мире, что Великобритания способствовала незаконной, преступной и бесчеловечной оккупации и эксплуатации наших земель в течение 112 лет».[163]

Интересно, что Асари обвинял старую колониальную державу в проблемах дельты Нигера, в то время как новые силы – Америка и Китай – начинали бороться за нефть Нигерии. Несомненно, Shell было выгодно британское колониальное правление в Нигерии, и ее продолжающееся доминирование в нефтяной отрасли Нигерии является колониальным наследием. Как ни парадоксально, монополистическое положение компании означает, что для Shell Нигерия остается также смертельным наследием.

В феврале 2006 года Citigroup опубликовал подробное исследование по Нигерии. «Согласно нашему анализу, – говорилось в нем, – Нигерия – важнейшая зона роста для Shell к началу нового десятилетия». Хотя рост Shell зависит в основном от шельфовых нефтяных месторождений, опыт Уотсона-Кларка показывает, что нефтедобыча в водном бассейне не ограждает местных жителей от проблем. Citigroup пришел к выводу, что Shell «из всех нефтяных компаний больше всех зависела от Нигерии. По нашим оценкам, к 2010 году в Нигерии добыча компании будет составлять 17 % от общего объема добываемой ею нефти в отличие от сегодняшних 11 %». Более того, в отчете сообщалось, что от этого региона зависит большая часть планируемого роста Shell в 2010 году.[164]

Итак, спираль насилия продолжает раскручиваться, а в центре ее – Shell. В феврале MEND вновь захватила заложников, хотя позднее их тоже освободили целыми и невредимыми. Через две недели после освобождения Уотсона-Кларка нигерийские военные вертолеты напали на регион, расстреляв примерно 20 человек. Правительство заявило, что их целью были баржи, на которых тайно вывозили нефть. MEND обвинила военных в нападении на мирных жителей. Вновь Shell участвовала в насилии – появилась информация, что вертолеты использовали взлетную полосу компании, – и вновь Shell заявляла о своей непричастности к военным действиям. «Решение о вооруженном вторжении всегда принимают соответствующие власти, а не частные компании, подобные Shell», – сказал представитель компании.[165]