Игра света (СИ)

— Что, уже не боитесь, адептка? — не успела ответить, потому что нас в очередной раз прервали. Вот ведь вовремя. Обернулась посмотреть на своего спасителя и развернулась обратно к ректору с открытым ртом. Химерец же мученически выдохнул, так, что мне на мгновение стало его жаль, но только на мгновение. И все время, пока трия Маркевич в новом образе с черными губами, темно-синими тенями на веке и с желейными иглообразными волосами, торчащими вверх, плыла к его столу он, закрыв глаза, устало потирал переносицу большим и указательным пальцами. Я же оценивала кожаную куртку с шипами, под которой виднелся короткий красный топ, открывающий слегка выпуклый желейный животик и латексную юбку, облегающую щупальца. Не знаю как ректору, а мне очень понравилось, вот именно такая секретарша и нужна главе нашего университета. Чтобы прямо с порога показать, что вас ждет за следующей дверью. С трудом подавила зарождающийся смех, отчаянно зажевывая губы. Когда же трия заметила меня, то ободряюще подмигнула, кажется. Трудно понять моргает или подмигивает тебе тот, у кого всего один глаз.

Только сейчас заметила несколько толстенных папок, похожих на те, которую принесла я, в руках у желе-женщины. Уронив их на стол с громким звуком она осведомилась, не желаем ли мы выпить чего-нибудь. Я, не зная, сколько еще буду здесь находиться, на всякий случай отказалась. А вот по лицу ректора было видно, что как раз таки желал, но предпочтительно что-то крепкое и легко воспламеняющееся.

Отрицательно мотнув секретарше головой, мужчина все так же не открывал глаза. И как только Маркевич покинула кабинет я услышала шипение себе под нос:

— Вот только узнаю, кто ее на это надоумил… — продолжения это предложение не требовало, оставляя простор для полета фантазии. Я была рада, что женщина не выдала меня, но руки все равно немножко похолодели.

Я отрешенно наблюдала, как еще несколько прядок упало на лицо Дер Иманда. Как он тряхнул головой назад, а потом потянулся левой рукой вверх, желая зачесать волосы. Как рукав черной рубашки натянулся, оголяя запястье и… Сорвалась с места, со скрипом отодвинув кресло назад и схватила ректора за руку. Это были чистые инстинкты и мне понадобилось несколько минут, чтобы обуздать себя. Но дальше пришло осознание. Плевать, что обо мне подумают, плевать что он меня потом убьет. Я должна предотвратить смерть. И это единственное, что имело значение. Не глядя на ошарашенного ректора я крутила рукой в разные стороны, внимательно осматривая широкую полоску кожаного браслета. Не может быть! Я видела такое всего раз и то в книге. Как такое возможно, что в мире все еще существует мастер, способный изготовить нечто подобное, созданное с помощью чистой темной энергии. И судя по силе, которую натянул этот став, ему уже больше двух лет. Обычно смерть при сопротивлении наступает максимум через 3 месяца. А ректор точно сопротивляется, иначе столь сложная руническая комбинация не светилась бы так ярко-красным цветом. Так почему он все еще жив? Ошарашенно уставилась на Дер Иманда, отпустив наконец руку.

— Кхм… адептка Лиати, позвольте узнать, что только что произошло? — но я лишь отмахнулась от ненужных сейчас слов и начала нетерпеливо расхаживать по кабинету, соображая с невероятной скоростью. Так было всегда, если это касалось дела всей моей жизни — руничества. И в этот раз я ушла в себя с головой, сохраняя лишь нотку здравого смысла.

Если принять факт, что все же существуют мастера, имеющие столь невероятную силу, значит нужно сообщить об этом кому-нибудь. Темное руничество слишком опасно и сыграло почти главную роль в прошлой войне. Именно из-за него было принято решение уничтожить все искусство. А вдруг история повторяется? И этот некто сейчас создает оружие массового поражения с помощью своих удивительных способностей? Вот только кому сообщить? Умирающему ректору, который насядет на меня с расспросами о моей ненормальной информированности в запрещенном? Да любого человека заинтересуют как мои знания, так и мои способности. Я ведь тоже, хоть и не мастер уровня неизвестного рунописца, но и мои познания давно перешагнули все разрешенные границы. Однако дать вот так вот ректору умереть я совершенно точно не могла. Что ж делать-то? Пойти на хитрость и подтолкнуть некоторых на поиск человека, способного уничтожить весь материк или струсить и объявить себя сумасшедшей, хватающей ректоров за руки? Конечно, у каждого варианта были свои «но». В первом случае, меня, возможно раскроют и убьют. Во втором варианте умрет сначала ректор, а потом все мы, из-за развернувшейся войны. Думаю, мое решение очевидно. Прийдется открыть маленькую завесу моей грешной жизни, приправляя это крохами лжи.

Решительно развернулась к наблюдавшему за моими метаниями ректору, подошла, опершись руками о его стол и начала: