Игра теней

Негромко чертыхнувшись, Марина свесила ноги с дивана. Нащупала тапочки и поднялась с постели. В этот момент она почувствовала острую боль внизу живота. Марина автоматически согнулась, схватившись за высокую спинку дочкиной кроватки. Боль едва позволяла дышать, но длилась несколько мгновений. Переведя дух, Марина осторожно выпрямилась и сделала несколько шагов. Оказавшись на кухне, потянулась к стакану с водой — последнее время она брала его с собой в комнату, утоляя ночную жажду, а сегодня, как назло, забыла. Марина успела поднести стакан ко рту, но в этот момент новый приступ боли заставил ее выронить его и вскрикнуть. Она почувствовала, как что-то словно взорвалось в животе и разлилось невыносимым жаром. Беспомощно оглянувшись на темный проем комнаты, она тихонько позвала Сергея. Кажется, он услышал, потому что сразу скрипнули диванные пружины. Потирая глаза, Незванов вошел, и лицо его сразу утратило остатки сна. Марина увидела, как глаза его широко раскрылись, в них застыла паника. Сергей словно потерял способность говорить, он продолжал все так же дико таращиться на нее, указывая пальцем на ее ноги. Марина опустила глаза и увидела, как по ним струятся тонкие ручейки крови. Зажав рот ладонью, она смотрела на них. В какой-то момент она перестала что-либо понимать, а когда пришла в себя, то увидела над собой незнакомое женское лицо. Оказалось, она лежит на носилках и едет в машине «скорой помощи». В теле была необъяснимая тяжесть, Марина была уверена, что не сможет даже пальцем пошевелить, если захочет.

— Не волнуйтесь, — приятный голос врача заставил ее сердце стучать не так сильно.

— Где Сергей? — едва раскрывая пересохшие губы, спросила Марина.

— Муж? Он остался дома, пока приедет бабушка, чтобы присмотреть за вашей дочкой. А потом обещал пулей примчаться к вам, — улыбнулась врач. — Правда, мы предупредили его, что вы в ближайшее время будете спать.

— Спать? Почему спать? Что со мной? — дрожащим голосом снова спросила Марина, вспоминая красные ручейки на своих ногах.

— Все будет хорошо, — уклоняясь от прямого ответа, произнесла врач. — Вот мы и приехали.

Она первой вышла из машины, на ходу объясняя что-то шагнувшему ей навстречу молодому мужчине в белом халате. Марина закрыла глаза, чтобы не видеть, как ее быстро несут в здание, застывших лиц медперсонала. Они давно привыкли к страданиям. Это часть их работы — не впускать в свое сердце чужую боль. Марина поняла, что произошла трагедия. Ей не нужно было ничего объяснять, и вопрос врачу она задала из безысходности.

Она больше никого и ни о чем не спрашивала. Операционная, палата интенсивной терапии, куда ей передавали записки от Сергея и его родителей… Потом, когда ее перевели в общую палату, первой, кто ее навестил, была Даша. Она пришла сразу после врачебного обхода. Марина была уверена, что подруга стояла в коридоре, ожидая, пока врачи выйдут из палаты.

— Привет, Машка, — наклонившись, Даша поцеловала ее, и осторожно придвинув стул к кровати, села. Кулек с гостинцами она положила себе на колени и нервно теребила его.

— Привет, — Марина улыбнулась. Ее бледное лицо с темными кругами под глазами не выражало ничего, кроме неприятия всего мира, всего, что ее окружало, что происходило вокруг.

— Ты что шалишь? — улыбнулась Даша, отчего в уголках ее глаз образовались непривычные для Марины лучики морщин.

— Да, юморю по-черному, Дашуня, — махнула рукой Незванова.

Даша открыла кулек и принялась перебирать его содержимое. Это на какое-то время позволило паузе в разговоре выглядеть естественно. Держа в руке апельсин, Даша вопросительно посмотрела на подругу.

— Как насчет витаминов? Хочешь, почищу?

— Нет, спасибо.

— Мне сказали, ты вообще есть отказываешься. Это правда?

— Абсолютная, — Марина отвернулась к стене.

— Незванова, куда это годится? — Даша прикоснулась к прохладной руке Марины. — Что было, то прошло. Ты ведь все сама понимаешь. И вообще, к чему такая панихида? Тебе сколько лет? Все еще впереди, Маришка.

— Нет, Даш. Впереди ничего не будет, — она повернула лицо, и Даша увидела, что по нему бегут слезы. Это были беззвучные слезы, без сотрясания плеч, причитаний. Два ручейка отчаяния, которое словно заморозило все в потухших глазах Марины. Осторожно высвободив руку, она вытерла щеки и прищелкнула языком: — Шинита ля комедия, как говорится.

— Ты о чем? Осложнения? Так врач мне сказал, что все прошло нормально, без эксцессов.

— Осложнения в другом, — Марина замолчала, прижав ладонь к губам. Она закрыла глаза и ритмично качала головой из стороны в сторону, как заведенная.

— Да что стряслось? — Даша наклонилась пониже и шепотом добавила: — Если не хочешь говорить, то не нужно. Я понимаю. Тебе тяжело, очень тяжело. Вернее, понять это невозможно. Я хочу сказать, что сочувствую тебе от всего сердца.

— Не стою я таких слов, подружка, — тихо ответила Марина. — Дрянь я последняя, тварь безголовая. Эгоистка и враль.

— Мариш, ты что в самом деле?! — Даша отпрянула и удивленно уставилась на ее раскрасневшееся лицо.