Игра в бессмертие

Насупившись, Кэсс заметила:

— Не только солгала, но и спасла…

— Чтобы задобрить. Без меня вам не добраться до куклы с биноклем.

Кэсс умолкла и не стала отрицать очевидное.

— Кажется, мне теперь ясно, почему вы любите карты, — я смотрел на неё в упор. — Нравится выстраивать комбинации?

Она уставилась на свои ноги.

— Перестаньте притворяться, — поморщился я. — Вы сконфужены не больше, чем стриптизёрша у шеста!

Кэсс от такого сравнения вздрогнула, но глаза подняла.

— Ладно, притворяться не буду, — она с вызовом поймала мой взгляд. — Мне нужны эти предметы: кукла, яблоко, бинокль. Чувствую, что нужны — но не знаю, зачем. И я на всё пойду, чтобы их получить.

— А тот, кто хочет помешать вам, тоже пойдёт на всё?

— Что?..

— Цолфи кто–то взломал, пытаясь не дать мне добраться до яблока… или пытаясь не дать вам до него добраться. Просто он всё внимание сосредоточил на мне, а ваша выходка с орлом для него стала сюрпризом.

Кэсс замотала головой:

— Я не знаю, кто это был.

— И не знали, что Цолфи могут взломать?

— Нет. Клянусь вам, не знала!

Я усмехнулся — мне ли верить её клятвам? Она уже дважды обвела меня вокруг пальца.

Усевшись за стол, я попытался упорядочить мысли.

Взлом энписи уровня Цолфи (не говоря уже о преодолении защиты «Фреи») по силам лишь асу; не просто хакеру, а гению. Хотя было ли это взломом? Может, действовал не хакер, а всего лишь админ?.. Ведь их доступ позволяет следить за игрой; достаточно было прослушать наш с Ферзюбрем разговор — и стало бы ясно, что в кражу яблока я вовлеку гарпию.

Но тут я вспомнил, как Цолфи пела — точнее, что она пела: «Чёрное солнце». То, что я слушал совсем недавно.

И не в реале слушал, а в ВИРТУСе.

Значит, всё–таки хакер — причём взломавший не только Цолфи, но и меня… Хотя что–то мне подсказывало, что для него я — мелочёвка: спец такого уровня взломает и серверы АНБ. А потом взломает снова, чтобы не заскучать.

И я решил в мыслях называть его Взломщиком — для простоты.

Пока я думал, Кэсс заняла то же кресло, откуда убрала вчера газеты. Затем открыла инвентарь, дала мне визуальный доступ — и я увидел ячейки. В одной из них — между копьём и мечом — было яблоко.

Я хмуро глядел на фрукт, который пытались заполучить уже три ментора… а со мной — четыре. Кто–то ради него взломал Цолфи. А значит, в виртуальном яблоке скрыт вполне реальный секрет.

— Ну и что в нём особенного? — отстранённо спросил я.

На ответ я не рассчитывал, но Кэсс решила, что вопрос адресован ей:

— Я правда не знаю… и не понимаю, что с ним делать. Но оно точно должно быть у меня, — помедлив, она добавила: — Сорвав его с яблони, я ощутила что–то такое, чего и не объяснишь… Как в «Тетрисе», когда фигурку в нужное место кладёшь.

— И теперь вам нужны ещё две фигурки? — уточнил я. — Бинокль с куклой?

Кэсс кивнула, с трепетом глядя на яблоко.

Наверное, я должен был счесть её сумасшедшей, но таких мыслей у меня не было: я ведь толком не понимал, кто она. Я вообще мало что понимал.

Но одно было предельно ясно.

Я встал из–за стола:

— Идёмте.

— Куда? — удивилась Кэсс.

— В ВИРТУСе за мной следили — или следили за вами. Нельзя, чтобы это повторилось. А остальное обсудим позже.

Сегменты ВИРТУСа делятся на множество видов, но главных среди них два: игровые и неигровые.

В игровых — ясное дело — играют: проходят квесты, сражаются, создают гильдии. Летают с гарпиями, интригуют с орками, крадут волшебные яблоки. В общем, валяют дурака.

А в неигровых сегментах шутеры с квестами заменяются забавами иного рода — например, шопингом.

Мы с Кэсс стояли у магазина игрушек. Вокруг было оживлённо, причём даже без неписей: их тут не наблюдалось. Зато хватало покупателей.

При виде вывески («Friendly Toys») Кэсс на меня глянула и сострила:

— Вы хотите купить здесь игрушечный пистолет?

— Игрушечный?.. — я усмехнулся с мыслью о Взломщике. — Боюсь, мне скоро понадобится настоящий.

Из магазина вышло счастливое семейство: мама, папа и две дочки. В руках у дочек были куклы: виртуальные копии тех кукол, которых дроны скоро доставят к ним домой. Не исключено, что к той минуте, когда девчонки выйдут из ВИРТУСа, они с новыми куклами наиграются — и покупки останутся нераспакованными.

У меня это вызвало тоску.

Мы всё привыкли делать в ВИРТУСе: тусоваться с друзьями, пьянствовать и даже заниматься сексом — без нужды предохраняться. А теперь наши дети расчёсывают здесь виртуальных Барби.

— Так зачем мы сюда пришли?

Голос Кэсс вывел меня из раздумий. Я указал ей на забор, примыкавший к магазину:

— Вообще–то нам туда. Но надо дождаться, пока будет мало прохожих.

Мы пошли вдоль ограды, за которой был сквер (сама ограда была кованой, с вьющемся поверху узором). Один из прутьев выгибался. Заметить это было сложно, если не знать, куда смотреть, — но я знал.

Остановившись, я взялся за выгнутый прут и кивком предложил Кэсс сделать то же самое.

— Шпионские страсти какие–то… — бормотнула она, однако за прут взялась.

Я глянул по сторонам — и удручённо пропел:

Споёмте же песню под громы ударов…

У Кэсс вытянулось лицо.

— Марш анархистов, — пояснил я.