Игра в безумие. Прощай,сестра. Изверг

— Говори откровенно, — предупредил Монро, — что ты идешь отлить.

— Нет. Мне нужно пойти вымыть руки.

— Ладно, так и быть, вымой. И шевелись, лейтенант не любит ждать.

Здание, в котором помещалось криминальное отделение северного округа, было самым запущенным, грязным и обшарпанным из всех, какие Клингу доводилось видеть. «Его как специально выбрали под уголовку», — подумал он, войдя внутрь. Оно еще и пахло смертью.

Он шагал за Моногэном и Монро, они прошли мимо дежурного сержанта, потом по узкому, полутемному коридору, вдоль которого тянулись скамьи. Из-за запертых дверей доносился стук пишущих машинок. То тут, то там в коридоре мелькали мужчины в рубашках с короткими рукавами и с пустой кобурой под мышкой. Казалось, вокруг происходит какой-то бессмысленный спектакль: звонили телефоны, мужчины таскали папки из комнаты в комнату, собирались возле автоматов с газводой — и все это в смутном полумраке интерьера под стать Данте.

— Садись, — сказал Моногэн.

— Отдохни, — добавил Монро.

— Лейтенант диктует рапорт. Сейчас освободится и примет.

Что бы там лейтенант ни диктовал, после часа ожидания Клинг пришел к выводу, что это не рапорт. Скорее это был второй том его автобиографии «Годы службы». От надежды успеть на свидание с Клер он давно отказался. Было уже шесть сорок пять, и время живо бежало дальше. Хотя, если повезет, он еще мог застать ее в колледже. Надеялся, что она сжалится над ним и немного подождет. Хотя рассчитывать на это, принимая во внимание ее неохотное согласие на свидание вообще, особенно не приходилось.

Клинг нетерпеливо взглянул на часы.

В восемь двадцать он остановил в коридоре какого-то типа и спросил, откуда можно позвонить. Тот кисло взглянул на него и сказал:

— Лучше дождитесь, когда вас примет лейтенант. Он диктует рапорт.

— Какой рапорт? — взорвался Клинг, — о том, как сперли патрульную машину с рацией?

— Что? — переспросил тип. — Ага, понял. Очень остроумно. — И пошел к автомату с газводой. — Пить не хотите?

— Я с обеда ничего не ел, — сказал Клинг.

— Выпейте немного воды и обманете желудок.

— А сухую корочку к воде не подадите? — съязвил Клинг.

— Что? — переспросил тот. — Ага, понял. Очень остроумно.

— Как долго еще он будет диктовать?

— Бог его знает. Он медленно диктует.

— Давно он тут начальником?

— Лет пять, десять… Не знаю.

— А где служил перед этим? В Дахау?

— Что? — переспросил мужчина… — Ага, понял.

— Очень остроумно, — сухо добавил Клинг. — Где Моногэн и Монро?

— Ушли домой. Они уже наработались. Сегодня у них был тяжелый день.

— Послушайте, — сказал Клинг, — я есть хочу. Не могли бы вы его немного поторопить?

— Лейтенанта? — переспросил мужчина. — Я — поторопить лейтенанта? Господи, смешнее этого я никогда ничего не слышал.

Покачав головой, он удалился по коридору, еще раз с сомнением оглядываясь на Клинга.

В десять тридцать три в коридор вышел детектив с болтавшимся на ремне револьвером тридцать восьмого калибра.

— Берт Клинг?

— Да, — устало ответил Клинг.

— Лейтенант Хейтхорн вас ждет.

— Слава тебе, Господи…

— И не сердите лейтенанта, — посоветовал ему детектив. — Он голоден и зол.

Подводя Клинга к матовым стеклянным дверям, на которых красовалась надпись «Лейтенант Генри Хейтхорн», распахнул их и доложив: «Клинг, господин лейтенант!», пропустил Клинга в кабинет. Детектив ушел, закрыв за собой дверь.

Хейтхорн сидел за столом в другом конце помещения. Это был плюгавый и плешивый тип с голубыми-голубыми глазами. Рукава белой рубашки закатаны выше локтей. Воротник расстегнут и узел галстука сбился набок. Из висевшей под мышкой кобуры торчала ореховая рукоять автоматической сорокапятки.

Стол перед ним был чистым и пустым. Зеленые ящики картотеки образовали мощную стенку за столом и по бокам от него. Жалюзи на окне слева от стола были подняты. На деревянном щитке, стоявшем на столе, надпись: «Лейт. Хейтхорн».

— Клинг? — спросил он.

Голос был высокий и металлический, как соль-диез, выдутое на поломанной трубе.

— Да, сэр, — ответил Клинг.

— Садитесь, — предложил лейтенант и указал на стул с высокой спинкой.

— Спасибо, сэр! — сказал Клинг. Подошел к столу и сел. Ему было не по себе. Он ни в коем случае не хотел потерять место, а Хейтхорн, похоже, был крутой мужик. Задумался, может ли лейтенант попросить комиссара выгнать какого-то патрульного к чертовой матери, и решил, что безусловно может. Нервно сглотнул слюну. Не думал уже ни о Клер, ни о еде.

— Так это вы тот Шерлок Холмс, да? — начал Хейтхорн.

Клинг не знал, что ему ответить. Не знал, улыбнуться или потупить глаза. Не знал, сидеть или покаянно пасть в ноги.

Хейтхорн, наблюдая за ним, спросил снова:

— Так это вы наш Шерлок Холмс, спрашиваю?

— Простите? — вежливо переспросил Клинг.

— Это вы занялись тем убийством?

— Я не думал, лейтенант, что…