Игра в бисер

Разнообразные соображения побуждают меня, Магистра Игры, изложить свою необычную просьбу в отдельном, притом отчасти приватном послании, вместо того чтобы включить её в свой ежегодный торжественный отчёт. Хотя я и прилагаю это письмо к своему очередному отчёту и ожидаю официального его рассмотрения, я всё же считаю его скорее посланием ко всем моим коллегам Магистрам.

Долг каждого Магистра обязывает его ставить Коллегию в известность относительно препятствий или опасностей, угрожающих правильному исполнению его должностных функций. Наступил момент, когда моя служебная деятельность, сколь бы ревностно я ни посвящал ей свои силы, стоит (или представляется мне стоящей) перед лицом опасности; я сам являюсь её носителем, хотя отнюдь не единственным её источником. И я рассматриваю эту нравственную опасность, делающую меня мало пригодным для роли Магистра Игры, как объективную и не зависящую от моей личности. Чтобы быть кратким, скажу: у меня зародились сомнения в моей способности полноценно выполнять порученные мне обязанности, ибо, с моей точки зрения, над самым их предметом, над самой вверенной моим заботам Игрой нависла угроза. Цель моего послания и состоит в том, чтобы указать Коллегии на появление упомянутой угрозы и доказать, что именно она, поскольку я её уже провижу, настойчиво толкает меня покинуть занимаемое мною место. Да будет мне дозволено пояснить ситуацию таким сравнением: некто сидит в мансарде над хитроумной учёной работой и вдруг замечает, что в доме под ним полыхает пожар. Он не станет спрашивать себя, входит ли это в его обязанности и не лучше ли привести в порядок свои таблицы, но кинется вниз и постарается спасти дом. Так и я сижу на одном из верхних этажей нашего касталийского строения, занятый Игрой, работая тончайшими, чувствительными инструментами, и мой инстинкт, моё обоняние говорят мне, что где-то внизу горит, что всё наше строение находится под угрозой и что долг мой – не заниматься анализом музыки или уточнением правил Игры, но поспешить туда, откуда валит дым.

Институт Касталии, наш Орден, наша научная и педагогическая деятельность вкупе с Игрой и всем прочим кажутся большинству братьев нашего Ордена такими же само собой разумеющимися, как воздух, которым мы дышим, как земля, на которой мы стоим. Едва ли кто-нибудь из них задумывается над тем, что этот воздух и эта земля даны нам не навечно, что воздуха нам может когда-нибудь не хватить, что земля может ускользнуть у нас из-под ног. Нам выпало счастье безмятежно жить в маленьком, чистом и ясном мире, и большинство из нас живёт, как это ни покажется странным, в ложном представлении, будто мир этот существовал извечно и мы рождены в нём. Я сам прожил молодые годы в этой весьма утешительной иллюзии, между тем как я твёрдо знал правду, а именно, что я в Касталии не родился, а взят был сюда Коллегией и здесь воспитан, что Касталия, Орден, Коллегии, институты, архивы, Игра – всё это отнюдь не существует извечно и сотворено не природой, а представляет собой позднее, благородное и наравне со всем искусственным преходящее создание человеческой воли. Всё это было мне прекрасно известно, но не представлялось реальным, я просто не думал об этом, закрывал на это глаза, и я знаю, что более трёх четвертей из нас до самой смерти будут жить и закончат свои дни в этом странном и приятном заблуждении.

Но подобно тому, как сотни и тысячи лет тому назад мир существовал без Ордена, без Касталии, так он будет существовать без них и впредь. И если я сегодня напоминаю своим коллегам и высокочтимой Коллегии об этом факте, об этой азбучной истине, и предлагаю им наконец обратить внимание на грозящие нам опасности, если я, стало быть, на какое-то время беру на себя роль пророка, увещевателя и проповедника, роль неприятную и легко возбуждающую насмешки, то я готов принять на себя эти насмешки, но всё же надеюсь, что большинство из вас дочитает моё Послание до конца, а кое-кто даже в некоторых пунктах со мной согласится. И это уже очень много.