Игра в богов

Ян нависал над ней, угрожая еще раз ударить ногой, если она не повернется к нему задом. Мое появление осталось незамеченным. Надо было что-то делать и я огляделась в поиске чего-нибудь, что походило на роль оружия. Тут мои знания единоборств абсолютно не помогут – когда твой противник весит в два раза больше, будь ты хоть Брюс Ли, все равно что воевать со стеной. На ящиках нашла увесистый отрез какой-то трубы. Стараясь не шуметь, в три шага приблизилась к нему сзади и со всей силы приложила его по затылку. Металлический звон от удара вызвал противные мурашки по телу. Надеюсь, я его не убила, потому что Ян без звуков просто завалился на бок.

– Солнышко, ты как? Вставай нам надо выйти отсюда, пока он не очнулся, – она ничего не смогла ответить, потому что ее разрывала истерика. Протянула к ней руки и стала поднимать с пола, – Ну давай же! Вставай! Обопрись на меня.

Она поднялась, прикрывая грудь остатком платья. Вид у нее был затравленный – сутулилась и дрожала от страха. Обняла ее за талию, закинула руку себе на шею и так мы двинулись к лестнице. Продвигались медленно, у Ленки что-то с ногой и она не могла на нее нормально наступать. Пока ковыляли к первому пролету я набрала Александра. Шли гудки…

– Да возьми же ты трубку! – злилась я, но трубку он не брал, а потом вовсе сбросил.

– Да какого хрена! –я повторила прозвон еще два раза, но он сбрасывал при первом же гудке.

– Тварь! Я тебя грохну! – я никак не успела отреагировать на возглас, как меня дернули за волосы назад.

Ленка, к счастью, успела ухватиться за перила, а я не устояла и полетела спиной вниз по ступенькам. Кожу обожгло по всей спине, но осознать всю боль я не успела, потому что меня за волосы подняли на ноги и трижды кулаком сильно ударили в живот. Рухнув на пол, меня стошнило и перехватило дыхание. Не получалось сделать ни одного вдоха, от чего в глазах начало темнеть, побежали белые мошки, звук стал тише, и я отключилась.

Не знаю сколько я провалялась, но, когда я очнулась, Ян уже оттащил Ленку с лестницы, поставил на колени и пытался вставить в нее член. От увиденного меня накрыла такая ярость, что даже вся боль ушла на задний план. Голову еще мутило, но я смогла собраться. Рядом на полу подобрала металлическую пластинку со скошенным острым углом, и как бешеная кошка кинулась к нему и стала остервенело бить по спине острым концом. Ян зарычал от боли и развернулся. Его немигающие глаза с узкими зрачками вызывали во мне панику, таких глаз не бывает у обычных людей, однозначно он под какой-то наркотой. Прежде чем он смог перехватить мою руку, я успела воткнуть остриё ему в шею.

Вот что, наверное, чувствует охотники, столкнувшиеся с медведем, который несмотря на любые ранения продолжает переть и терзать плоть охотника. Он обхватил мое горло и так сильно сдавливал, что в шее хрустели позвонки. Я пятилась назад, пытаясь освободиться от захвата, пока не почувствовала, что под ногой оказалась пустота и я падаю назад, увлекая его за собой.

Удар о пол произошел с такой задержкой, что падение казалось длилось целую вечность. Когда зрение привыкло к неожиданной темноте, передо мной разворачивалась чудовищная картина. Мы упали в какую-то яму, его голова нависала над моей, а в глаз входила арматура. Кровь из раны на его шее толчками выплескивалась мне на лицо, попадая в рот. Приступ тошноты подкатил с новой силой.

Боли я не ощущала, что сначала обрадовало. Надо было выбираться из-под него. Но вот попытка отодвинуться или хотя бы стереть кровь с лица не увенчалась успехом. Руки меня не слушались, да и ноги и тело в целом. Я могла двигать головой и то, что я увидела, привело меня в отчаяние. Под грудью из меня торчала арматура, протыкающая наши тела насквозь. Странное чувство – как будто безучастно наблюдаешь за собой со стороны. Мысли ясные без примеси паники, полное осознание произошедшего: у меня сломана шея, я парализована, грудь насквозь пробита арматурой, и я умираю. Жизнь не проносилась перед глазами, я не кричала, не плакала, было только одно – чувство сожаления. Сожалела, что для брата и мамы это будет ударом, сожалела, что с Александром у нас не будет будущего. Сожалела, что он будет себя винить, за то, что не взял трубку и не пришел мне на помощь. Сожалела, что не увижу своих и Лениных детей, что не купим домик у моря, как планировали. Даже сожалела, что не успела закончить бухгалтерский аудит по ТрансНефтьХолдингу, все-таки месяц в Норильске провела за его составлением.

Последним, что я запомнила в этой жизни, это был истошный крик Лены. Я не разобрала, что она кричала, звук был как в бочке и быстро удалялся. Но хорошо, что рая и ада не существует и люди просто перестают быть после смерти. Иначе этот душераздирающий крик преследовал бы меня все мое вечное посмертие.

Глава 2

– Ты же понимаешь, что мы не можем оставить её душу в этом теле? Я не вижу для нее будущего во многих временных ветках, а это значит только одно, она будет уничтожена. Мы не можем так рисковать нашим ребенком, даже если есть всего один крохотный шанс ее гибели.