Игра в гестапо (Игра в гестапо - 2)

- ...По правде говоря, - с печалью добавил доктор, - я и сам в толк не возьму, зачем этим охламонам дипломы пединститута? Неужели хотят идти в школу работать? Вот вы бы, дорогой мой Потапов, доверили детей таким педагогам?

На счастье, детей у Дмитрия Олеговича не было, о чем он честно промолчал. Ввиду продолжающейся невозможности честно проговорить.

- Именно, господин Потапов,-- сказал доктор. - И я бы своих внуков им бы ни за что не доверил... Однако вернемся к нашим Барановичам, черепашка усмехнулась собственному каламбуру. - Времени не так уж много, а вы ведь наверняка очень хотите, чтобы я возобновил свой рассказ. Да?

Больше всего на свете Дмитрий Олегович хотел, чтобы докторчерепашка куда-нибудь сгинул. Увы, собеседник его не относился к племени телепатов.

- Значит, я начну снова, - сделал неверный вывод герр доктор. - Идя навстречу пожеланиям трудящихся, как говорили в незабвенные 70-е.

6

- Наглец ваш Кондратьев был первостатейный...

Сообщив Курочкину эту важную новость, доктор тут же счел необходимым уточнить, что слово "наглец" следует здесь понимать не в предосудительном, а, напротив, в одобрительном смысле. Поскольку в те годы на такое дерзкое ограбление международного вагона мог решиться человек с железной волей и богатой фантазией.

- Не знаю, известно ли вам, геноссе Потапов, - доктор аккуратно поправил на Дмитрии Олеговиче повязку с кляпом, - что для пассажиров по крайней мере одного вагона уже названного мной состава рейс "Москва-Берлин" не заканчивался в столице существовавшей тогда Германской Демократической Республики. Вагон прицепляли к поезду, следующему в Кёльн, а там уже была открыта дорога на Антверпен, Страсбург, Милан или Саратогу - куда пожелают дорогие товарищи, синьоры или месье... Любопытно, что синьоры и месье, едущие из Москвы, в те времена пользовались услугами "Аэрофлота" или путешествовали по железной дороге какими-то иными рейсами, а потому в прекрасно отделанном карельской березой вагоне номер четыре предпочитали кататься одни только товарищи. То ли у иностранных господ была идиосинкразия к карельской березе, то ли билеты в этот вагон бронировались через Международный и Административный отделы ЦК и только для своих. Следуя принципу Оккама, возьмем на вооружение вторую догадку как более простую. Однако, геноссе Потапов, не следует думать, будто в четвертом вагоне ездили в капиталистический рай одни лишь сплошь члены ЦК, дипкурьеры, ранговые атташе и прочая серьезная публика при исполнении. Если бы дело обстояло так, даже Кондратьев при всей своей наглости не решился бы на свой набег. У дипкурьеров, знаете ли, оружие при себе, у членов ЦК - охрана из "девятки", а эти атташе очень чувствительны к протокольным формальностям и на них собаку съели. Потому-то ваш Кондратьев выбрал сладкий месяц июль - самую середину лета, когда административная жизнь замирает, высокие бонзы уже загорают и вагон наполнен средней и полусредней цековской и гэбэшной шушерой. Ну, там инструкторами, начальниками подотделов, чьими-то женами и любовницами, шефами малоперспективных резидентур и прочими товарищами. Всех их, что интересно, объединяет одно - наличие незадекларированной валюты...

Доктор усмехнулся. Рассказ о деяниях абсолютно неизвестного Курочкину налетчика Кондратьева пробудил у черепашки чувство, похожее на удовольствие. Может быть, с привкусом чуть заметной зависти к чужой недостижимой наглости.

- Сейчас, конечно, понятие "валюта" не вызывает таких эмоций, как прежде, - продолжал герр доктор. - Сейчас любой работяга или конторский сверчок могут запросто зайти, например, в обменный пункт на Маросейке и получить необходимое количество долларов, фунтов, дойчмарок по нынешнему курсу. Тогда же, при курсе шестьдесят копеек за доллар... вижу, вам тоже весело...

В действительности же Курочкину было не до веселья: он корчил рожи, просто пытаясь таким образом чуть ослабить повязку и сдвинуть кляп языком. Пока безуспешно.