Игра в ящик

Главное, чтобы только силы не иссякали и революционное чутье ни на одну секунду не слабело. А не иссякает оно и не слабеет никогда только благодаря короткому, но полноценному отдыху. Вот почему понятливая мама Щука и Хека так старалась сделать квартиру с видом на Красную площадь красивой и уютной. Каждый день она садилась в служебную машину самого большого командира и часами объезжала склады реквизированного имущества. Она не жалела ни времени, ни нервов, ни своего собственного здоровья на поиск радующих глаз и сердце большевика вещей и даже однажды заехала на самый дальний и большой склад на станции Косино.

Тут ее и увидели Щук и Хек. Ведь они лежали на самой верхней полке высокого вагона. А сам вагон стоял на высокой железнодорожной насыпи. Вот почему увидеть маму детям не помешала даже зеленая ограда с гвоздями и колючей проволокой, навитой сверху. Сквозь ее кольца Щук с Хеком разглядели молодую, очень красивую женщину в новой длинной шубе и блестящей меховой шапке. Мама шла по двору бывшего дровяного склада к большой черной легковой машине. А следом за мамой шагал шофер в новой красноармейской форме и бережно нес в руках две коробки. Одну с сервизом на двенадцать, а вторую с сервизом на двадцать шесть персон. Только Щук и Хек, конечно, даже с такой высокой точки обзора не могли сосчитать тарелки и чашки, тем более что их и не видно было внутри коробок. Зато одну-единственную маму они вычислили сразу и безошибочно. И как только вычислили, немедленно с тихого-тихого шепота перешли мальчишки на громкий-громкий, даже отчаянный крик.

– Мама! Мама! – стали звать ребятишки разоблаченного следователя хорошенькую женщину в длиннополой шубе. – Мамочка, мамочка, мы здесь! – кричали они.

Конечно, настоящие пионеры, будущие депутаты и члены ЦК нашей партии ни в коем случае не должны были бы так поступать. Особенно когда их в особом поезде везут через всю страну с секретным заданием. Но только Щук и Хек были еще такими маленькими, что им не сразу стало стыдно. А когда наконец стало, они немедленно замолчали.

– Ты зачем кричал? – спросил Щук Хека. Старший брат первым успел вытереть слезы и теперь строго смотрел на младшего.

– Не знаю, – честно сознался маленький Хек. Ведь он никогда не врал. Потом он высморкался, немного подумал и сказал: – Наверное, если бы мама нас с тобой здесь увидела, она бы очень обрадовалась. И даже, наверное, немного загордилась, что у нее такие особые сыновья.

– Да, – ответил Щук, – наверное. Но только если бы случайно увидела. А вот если бы услышала, как мы с тобой глупо да еще хором орем на весь поезд, то, конечно, гордиться бы вовсе не стала. Даже наоборот.

Конечно. Только зря Щук и Хек беспокоились. Ничего мама не слышала. После всех неожиданных перемен в ее жизни она теперь могла пить сладкого вина столько, сколько хочется, и даже начинать с утра. Никто ее не проверял и не контролировал. Даже бутылку мама могла выпить одна всю целиком. Или, например, две, если точно знала, что самый главный командир в папиной организации сегодня на совещании в каком-нибудь нацрегионе. Никого не допрашивает, сам лично выступает с речью далеко-далеко от Москвы и ночью поэтому внезапно не заявится. Именно в такой вот незанятый день мама и оказалась на станции Косино. А значит, она не то что ничего не слышала в этот вечер, она и видела-то не совсем хорошо. Иначе бы, конечно, вместо второго сервиза взяла новую вазу для цветов.

Только и в другое время, когда мама принимала утром одну лишь рюмочку для поправки, Щук и Хек могли совсем не беспокоиться. Никто, даже со специальным чувствительным прибором, не смог бы расслышать детские, пусть самые отчаянные крики не железнодорожной станции, где непрерывно пускают пар и гудят паровозы. Рокочут краны и стреляют выхлопами грузовики. Разве лишь такие же, как Щук и Хек, зэки в их собственном вагоне на соседних нарах. Только Щук и Хек зэков совсем не стеснялись. Даже не уважали, ведь эти зэки хотели кота съесть.

Слушайте. Очень устали дети от расстройства и осознания своей ошибки. Поэтому, едва лишь окончательно стемнело, они обнялись и быстро уснули на своих высоких нарах. А поезд тут как раз взял и проснулся. Дернулись зеленые телячьи вагоны и поехали. Только так медленно, словно не паровоз их тащил, а круглая луна на небе вдруг стала к себе притягивать. Наверное, так оно и было, потому что как только скрылся желтый пятачок за тучу, поезд сразу остановился. Колеса закончили свою перекличку. Зато начали машинисты да обходчики на новой станции. А какая это станция, никто не знал, пока не рассвело.