Игра в искушение

Курт жадно и требовательно смял ротик красотки поцелуем, запуская внутрь язык, высасывая воздух из легких девушки, не давая перевести дух, а тем временем руки голодными хищниками терзали желанное тело: сразу два пальца одной руки погрузились в исходящее соком влагалище, в то время как другая проникла под плотную ткань её необычного лифчика, высвобождая налитую грудь, по-хозяйски накрывая её широкой ладонью. Он медленно вводил и выводил из неё пальцы, одновременно сжимая и покручивая твердый сосок, прислушиваясь к реакции незнакомки.

Таинственность, полумрак, горячая и чувственная незнакомка, пришедшая в его дом с недобрыми намерениями, введенная в заблуждение охрана… Курт Штайнер только сейчас понял, чего ему не хватало все это время. Это было его приключением, призванным разнообразить интересную, но все-таки не имевшую эдакой изюминки жизнь.

Он не знал ни кто она, ни как ее зовут, ни зачем она явилась сюда. Даже гадать не хотел. Все, что ему было нужно – овладеть ею и обладать ею так долго, как они оба выдержат. По крайней мере, так ему казалось.

Он крепко держал красотку, не давая ей повернуться, вынуждая тянуться за ним губами, выворачивая шею, в то время как его руки ласкали и дразнили девушку, доводя её до исступления: всё больше и больше ароматного сока собиралось в его ладони, бесцеремонно хозяйничающей между стройных ножек, чередуя жесткие и глубокие проникновения пальцами и нежное, чувственное стимулирование половых губок и клитора.

– Кстати, тебе очень идет это платье, – Курт несильно прикусил ее нижнюю губу, оттягивая ее на себя, глядя в лучистые глаза брюнетки, – даже немного жаль его с тебя снимать.

___________________

* "Ромео и Джульетта", трагедия Уильяма Шекспира (1595 г.) Перевод Бориса Пастернака, 1942 г.

Глава 13.

Его низкий голос, хриплый от возбуждения, деликатно ласкал слух Фрэнки; от непосредственной близости произносимых слов к ее ушам – у неё создавалось впечатление, что звуки не обретали словесную оболочку, а как яд проникали в ее кровь, гонимые стремительно бьющимся сердцем по всему телу девушки, а все тревожные маячки в её голове перешли в положение off.

Его охранники ей не понравились, поэтому прежде, чем продолжить, нужно было от них избавиться. Раз уж она решила задержаться и провести немного времени в обществе брюнета, следовало удостовериться, что, во-первых, им больше никто не помешает, а, во-вторых, если Фрэнки решит завершить знакомство пораньше, стоило расчистить себе путь к отступлению. Не исключено, что хозяин дома планировал устроить ей допрос с пристрастием или даже передать властям, когда они закончат. Жизнь научила её не доверять мужчинам, особенно тем, к которым её больше всего тянуло.

Однако мужчина вновь пошёл у неё на поводу, избавившись от охраны: причём сделал он это так стремительно, что недвусмысленно говорило ей об его желании, достигшем своего апогея. Попроси Фрэнки ещё что-нибудь, он бы наверняка с радостью выполнил любой её каприз. Эта мысль ей понравилась, как и любой другой девушке: приятно ощущать свою власть над мужчиной, тем более таким сильным и влиятельным. Интересно, а хватит ли у него миллионов, чтобы купить ей небольшой остров где-нибудь в океане? Размечтавшись, Фрэнки не сдержала смешок, который мужчина интерпретировал по-своему. Щекотки она не боялась, но и сказать правду не пожелала – незачем ему пока знать о том, что ей для счастья всего-то не хватает маленького тропического острова.

Не теряя времени даром, мужчина решил избавить её от платья. Его желания были просты и понятны, это Фрэнки мысленно успела унестись на сотни километров от особняка: туда, где всегда тепло, солнечно и невероятно красиво. Она больше года не была в отпуске, полностью погрузившись в шпионаж.

Что же касается платья, то она готова была дать ему подсказку (видимо, не так уж и много женщин ему доводилось раздевать, раз хозяин особняка не знал о боковых молниях, что было несколько удивительно – сложно представить женщину, которую не очаровал бы этот красавчик; может быть, красавицы сами сбрасывали одежду при виде него, не утруждая мужчину застёжками, пуговицами и крючками?), но свет в кабинете был явно лишним. Они были тайной друг для друга, так пусть сохранится атмосфера таинственности – и темнота, которая лишь усилит ощущения от поцелуев и прикосновений.

Фрэнки нравилась ночь: время откровений, время, когда все чувства обостряются, время хищников, её время. И Луна, её вечная спутница, единственная свидетельница её многочисленных преступлений – такая же одинокая, как она сама. Не успела Фрэнки отпраздновать ещё одну свою маленькую победу, как в темноте раздался голос мужчины – низкий, сексуальный, страстный…