Игра в любовь

– Мой придурок-зам проморгал сроки строительства и не продлил его, – взяв меня за запястье и поднося мою вилку к своему рту, ответил муж.

– Я вижу, ты не отличаешься брезгливостью, – скривилась я. – Я только что пользовалась этой вилкой.

– Значит, целоваться со мной можно, а есть одной вилкой – нет? – нахально вздернул он бровь.

– Туше, – закатила я глаза, взяв еще один кусочек курицы той же вилкой и демонстративно отправляя ее в рот. 

– Дразнишься, – хмыкнул Алихан, наклоняясь и слизывая соус с моих губ. – Но какая вкусная… – Он прошептал это, отстраняясь и приступая к своей порции, состоящей из стейка. 

На удивление, остаток вечера прошел спокойно и даже уютно, мы не ругались и даже не спорили. Словно вернулись в то время, когда встречались и могли часами говорить ни о чем.

Я даже не чувствовала себя виноватой за то, что наслаждалась его обществом и тем, что Алихан всю ночь не давал мне спать, как и обещал… 

21

За месяц, который мы провели в доме родителей Алихана, я сотни раз была готова бросить все и уехать. Свекровь вместе с Курбикой настолько доставали меня, что, если бы не поддержка Алихана, я бы точно сорвалась.

Несмотря на то, что я работала наравне с мужем, свекровь требовала от меня готовки в мои дни. А когда я уехала на работу, приготовив обед с утра, заявила мне, что они, видите ли, не едят еду, приготовленную заблаговременно. Еда для этих господ голубых кровей должна быть наисвежайшей. Не знаю, как не вылила тот суп свекрови на голову, когда она, узнав про мои «заготовки» (как она их назвала), истерично потребовала, чтобы я немедленно явилась домой. Эта ужасная женщина при мне же вылила мой суп в мойку и потребовала приготовить нормальный обед. И ее совершенно не волновало, что мы с Алиханом примчались, отменив важное совещание. 

Я дико разозлилась, но Алихан опередил меня, раскричавшись настолько, что в итоге мне пришлось успокаивать его и заверять, что мне совсем не сложно приготовить обед.

Порой мне казалось, что, если бы не правило, запрещающее мужчинам вмешиваться в женские дела, мой муж просто бы послал свою мать с ее матриархальными замашками. 

– Поедем в «Аквариум», – склоняясь надо мной и целуя в ушко, прошептал Алихан. 

– И выслушивать весь вечер претензии? – поддразнила я, запуская пальчики в его отросшую шевелюру. – Тебе пора подстричься, – заметила я.

– Вот и отлично, заглянем по пути домой в «Барбершоп». 

– И что ты будешь там пить? – хмыкнула я. – Яблочный сок?

– Не язви, – куснул он меня за шею.

– А ты не кусайся! Что за ужасная привычка! – возмутилась я, отпихивая его. – И я серьезно. Зачем открывать «Барбершоп» в городе, где алкоголь – под внегласным запретом? 

– Затем, что это звучит круче, чем простая парикмахерская. И, потом, выпить кофе во время стрижки тоже неплохо.

Закатив глаза, я сохранила договор и выключила компьютер. Хорошо, что у нас были раздельные кабинеты, иначе бы я просто убила этого доставучего гада.

– Идем, только, если твоя мать в очередной раз на меня наедет…

– Клянусь защищать тебя всем телом.

– Ну, если всем телом… – завороженно прошептала я, глядя на приближающиеся ко мне губы.

Ах, какие это были губы! Губительные и сладкие, дарящее такое наслаждение, о существовании которого я даже предполагать не могла.

– Как вкусно! – простонала я, отправляя в рот очередной кусок семги с рисом в сливочном соусе. 

– Серьезно? Как эта пресная еда может быть вкусной? – с сомнением протянул Алихан, наполовину разделавшийся со своим стейком.

– И вовсе она не пресная. После той тяжелой еды, что готовят дома, мой желудок просто в восторге, – прикрыв глаза, простонала я. – На вот, попробуй, – наколов на вилку рыбу и макнув ее в нежнейший соус, поднесла я еду к его губам. 

Еще одна странность – мы всегда делимся едой. И мне уже не кажется противным есть одной вилкой или ложкой.

Обхватив вилку своими непозволительно соблазнительными для мужчины губами, муж принял мое угощение и, проглотив, вынес вердикт.

– Пресно, – хмыкнул гад, на что я лишь закатила глаза.

– Вот и ешь свое мясо, – фыркнула я. – И закажи мне десерт. 

– Поделишься со мной? – взяв смартфон в руки, спросил Алихан.

– Да, хоть ты и не заслужил. Хочу фисташковый торт-мороженое. И ягодный чай. Тот, что мы пили в прошлый раз.

Отправив заказ администратору, муж вновь вернулся к своему блюду, которое прикончил в два счета, пока я осилила лишь половину, оставив место для десерта.

– Может, ты отвезешь меня домой и потом поедешь в этот свой «Барбершоп»? – спросила я, когда нам снова принесли еду. – В спортзал поедешь?

– Поеду, хотя нет никакого желания, – когда я автоматически наколола торт на вилку и протянула ему, вздохнул Алихан.

– Так не езди. Поедем домой и завалимся перед телевизором. А стрижку можно сделать завтра, – предложила я, чувствуя себя слишком расслабленной для того, чтобы что-то делать.

– Звучит слишком соблазнительно, чтобы отказаться, но я уже пропустил одну тренировку на этой неделе, – судя по виду, мечтая послать все к черту, возразил Алихан.

– Бедный. На что только не пойдешь ради восьми кубиков, – поддразнила я.