Игра в любовь

— Сестра лорда Тайболда, леди Вальдо, выбрала меня. У него есть долг перед его родом. Она решила, что вашему лэрду пришла пора жениться.

— На женщине, которая выглядит так, будто ее изваляли в чане с мусором, — съехидничал Дикон.

Этот злобный выпад шокировал Энн, но тут, к ее удивлению, за нее вступился муж:

— Я уже раз тебя предупреждал, Дикон. Оставь девушку в покое. — Следующие его слова уже были адресованы ей: — Но ты только не реши, будто я передумал. Завтра же ты уезжаешь отсюда.

«А вот и нет, если сегодня ночью я консумирую этот брак», — коварно ответил ее внутренний голос. Она поставила перед собой цель, и куда только подевалась усталость!

— У меня на руках подлинные документы, которые я могу показать вашему священнику, и он это подтвердит.

— Здесь, в Кельвине, священников нет, — сообщил ей Айден. — Тут я лэрд. И я закон. Оставьте это, Энн. Вы все равно ничего не добьетесь.

Она посмотрела на лица людей, которые с жадным интересом слушали их разговор, и поняла, что Айден был прав. Но она не собиралась сдаваться без боя.

— Я устала. Хочу в постель, — сменила она тему.

Поначалу толпа не уловила двусмысленность этой фразы, но затем несколько людей удивленно приподняли брови, многие стали перешептываться и смеяться.

— А ну тихо там, она девственница, — заявил Айден, которого явно разозлили их домыслы. — Пойдем, — резко бросил он Энн.

Он направился к центральному входу в замок, на полпути остановился, взглянул на «девочку-виски», которую не так давно обнимал.

— Кора, я к тебе попозже загляну.

Толпа дружно заулюлюкала. Энн понадобилась вся ее отвага, чтобы проследовать в замок за своим бессовестным мужем. Если он думал, что она просто так проглотит это оскорбление, то он в корне заблуждался. Сейчас, конечно же, у нее не было другого выбора, кроме как пойти за ним вместе со сворой разномастных псов. Об одного из них, совсем маленького, она споткнулась, когда тот перебегал ей дорогу. Она с трудом смогла его разглядеть в сумраке двора.

К счастью, она не упала. Уж такого позора она наверняка бы не вынесла. Не сейчас, когда все было еще так шатко и неясно.

Центральный вход оказался высоким и узким. Будь ее воля, она бы его расширила, особенно учитывая то обстоятельство, что ей пришлось ждать, пока весь собачий выводок радостно промарширует вслед за хозяином. Вход вел в узкий альков, специально предназначенный для того, чтобы не пропускать в зал холодный воздух. Но сейчас там стоял запах прелой псины.

Дикон придержал перед ней дверь:

— Графиня, — еле слышно и с издевкой произнес он, когда она проходила мимо. Она лишь пренебрежительно взглянула в его сторону.

Хью также шел за ними, но на более безопасном расстоянии.

И снова Энн пришлось пропустить вперед собак, прежде чем самой войти в зал. Но стоило ей туда попасть, как она пережила настоящее потрясение.

Это был настоящий средневековый зал со сводчатым потолком, который поддерживали дубовые колонны, почерневшие от времени. Факелы в настенных канделябрах наполняли комнату мерцающим золотистым светом. В камине, высеченном из камня, высотой едва ли не в человеческий рост, горел огонь.

Но больше всего ее внимание привлекли окна в дальней части зала. Они были похожи на окна в соборах, их изгиб повторял линию потолка. Каждое окно было украшено каменными завитками. Вопреки ожиданиям, стекла в них были не витражные, а прозрачные. И лунный свет, отражающийся в водах Северного моря, был зрелищем куда более захватывающим, чем любое изобретение человека.

— Они вам нравятся, не так ли? — Эго было скорее утверждение, нежели вопрос. Видимо, он решил на время прекратить их распри, чтобы потешить свое самолюбие.

— Они изумительны, — ответила она, не успев даже рассмотреть сам зал. И тут ее восторг сменился жесточайшим разочарованием.

Это место было ужасно грязным — и бесцветным. Все было серым или бурым. Обстановка в помещении выглядела сугубо практичной и без намека на цвет.

Собаки, наконец, оставили Айдена и расположились у камина. Судя по обглоданным костям, разбросанным по всему полу, это было их излюбленное место. У очага гордо возлежал пивной бочонок с протекающим краником. Кто-то подставил миску, чтобы его содержимое не капало на пол. Эту миску облюбовали собаки.

Перед окнами было сооружено небольшое возвышение, на котором стоял длинный стол. Стулья были расставлены как попало, словно сидевшие на них просто поднялись и вышли. Гора оловянных тарелок, кружки и большое блюдо с чем-то, отдаленно напоминающим ногу барашка, ждали, когда же их, наконец, помоют. У Энн возникло подозрение, что посуду здесь вообще никто не мыл.

Хью пересек комнату, отодвинул скатерть и уселся прямо на стол. Маленькая собачонка, из-за которой Энн чуть не упала, прыгнула ему на колени.

Но самым ужасным было то, что в комнате воняло. Из алькова несло прелой псиной. И этим запахом был пропитан весь воздух. Энн сморщила нос. Запах также шел от пола, выстланного тускло-коричневой массой высушенных стеблей и травы. Эту импровизированную циновку покрывали огромные пятна и масляные потеки. На ней было противно стоять, даже в обуви.