Игра в маски

Для Брайана отец всегда был олицетворением силы и надежности. И сейчас он медленно осознавал, что отец умирает и что-то умирает в их самих. Но это можно остановить. Брайан вдруг преисполнился уверенностью, что папа обязательно поправится. Роберт Лоуренс не может не выздороветь. Папа всегда со всем справлялся и сейчас тоже справится.

— Мария? — тихо позвал он, бледную и напуганную сестру. Он никогда не видел страх и растерянность в глазах сестры.

Прошло почти две минуты, прежде чем Мария до конца осознала и приняла звук голоса брата, звавшего ее. От обилия нахлынувших мыслей она чуть не потеряла сознание. Кровь пошла носом, но девушка этого даже не заметила. На небесно-голубой рубашке появились алые капли. Мария на миг зажмурилась, а после подняла глаза на отца. Новый взгляд ее был долгим и тяжелым. Похолодевшей дрожащей рукой она на ощупь нашла ладонь Брайана и, по-прежнему, молча вышла из кабинета, буквально выволакивая за собой брата.

Лиз и Роберт вскочили и хотели подойти к Марии, но Брайан жестом их остановил. Родители выглядели виноватыми.

— Мы еще вернемся к этой теме, — сказал Брайан, уходя с Марией из библиотеки. Он не знал, вернутся они в библиотеку сию же минуту, или выйдут только к ужину. Есть Брайану совершенно не хотелось, да и Марии тоже.

— Тебе нужно лечь, — сказал он, уводя сестру в комнату.

— Ошибаешься, Брайан, мне надо выпить! И тебе, пожалуй, не помешает.

— Подожди.

Он вышел из комнаты и вернулся через минуту с двумя бокалами и бутылкой виски.

— Больше у меня нет ничего, а вниз за вином не пойду. Сама знаешь почему.

Мария взяла бутылку из рук брата, уселась на пол и приложилась к горлышку. На мгновение Брайан удивленно поднял брови. И сел на пол рядом с сестрой. Мария сморщившись от крепости виски, протянула бутылку брату.

— Легче стало? — спросил он. Брайан тоже отпил из бутылки. Алкоголь теплом разлился по телу. Прикончат бутылку, и будет на все наплевать, мозг затуманится.

Внизу в библиотеке молча сидели Элизабет и Роберт. Они не знали о чем говорить. Они слышали, как дети поднялись наверх.

Молчаливое сидение за столом их не смущало и не давило на психику. Роберт был рад, что Лиз молчит. Лиз была рада, что Роберт не пошел наверх за детьми.

Мария понимала, что напиваться — не выход. Ей хотелось временной анестезии, забыться, чувствовать наутро апатию и пустоту.

— Это не честно! — сквозь зубы процедила она, — почему они не сказали нам сразу? Зачем было ТАК нам врать?! Нацепили маски благополучия и все хорошо! Всегда эти ебанные маски! — она редко использовала «крепкие» выражения. Алкоголь многократно усиливал ее злобу и отчаяние. Она знала, что Брайан не осудит.

— Не честно, — согласился Брайан. — Они не понимают, что мы уже не дети. И эти гребанные правила… неписаные правила этого чокнутого мира. Кому нужно это все, если… — Он замолчал и отпил виски. Знал, что Мария и так все поняла.

— Я устала, Брай! — так она называла брата редко, но знала, что он не против, — давай выпьем еще немного и пойдем спать! Не хочу утреннего похмелья и виноватых родительских лиц. Тошно. Тошно и противно!

— Согласен, — ответил он, передавая сестре бутылку. Утром он сам поговорит с отцом. Постарается его понять. Он нахмурился, вспоминая, не вошло ли это в привычку — понимать все, что хотят скрыть или напротив, открыть родители. Мозг отказывался думать. Брайан резко мотнул головой и взял у Марии выпивку. Сделав большой глоток, он закрутил крышку и поставил бутылку к стене.

— Ну что? Спокойной ночи?

— Пока! — Мария обессилено откинулась на спину, — не хочу идти в кровать!

Брайан подхватил Марию и перенес на кровать, укрыв пледом, он еще раз пожелал ей спокойной ночи и вышел из комнаты. «Спокойная ночь» — после обеда. Именно так. Они не выйдут до утра из своих маленьких убежищ. Наступила ночь, в их сознании и в доме, несмотря на свет солнца за окном.

Мария устало улыбнулась брату. Хорошо, когда мужчина понимает намеки! Алкоголь сделал свое дело — глаза нещадно слипались. Буквально через минуту Мария уже забылась тревожным, некрепким сном.

Брайан прошел в свою комнату, не раздеваясь, лег на кровать. Некоторое время он смотрел в потолок — в голове, словно кадры из кинофильма мелькали воспоминания, сцены из жизни.

«Не думать сейчас ни о чем. Не сейчас…. Нет».

Он не заметил, как уснул.

Глава шестая Ночной кофе

Утро наступило рано, по крайней мере, для Брайана. Он долго лежал на кровати, рассматривая свою комнату, и думая о том, что делать дальше. Внешне ничего не изменилось. Все также, только зыбко. Вчерашний вечер — кошмарный сон, который стал реальностью. Киностудия — призрак вечности, а Рейчел Хоу — фантазия.

Брайан принял душ, оделся и вышел из комнаты. Он медленно обошел весь дом, вышел в сад, обошел вокруг дома и прошел на кухню с черного хода. Тишину ничего не нарушало, не отвлекало от мыслей. Огромный дом воспринимался как крепость, до вчерашнего дня.