Игра в матрицу. Как идти к своей мечте, не зацикливаясь на второстепенных мелочах

Но когда тебя учат истолковывать реальность только с помощью физических чувств, в мире, который ничего не знает о твоей врожденной духовной природе, когда ты не можешь предвидеть дальнейшие события, тебе трудно предугадать, будет ли там что-то достойное. Не так ли? Вера слабеет, практически ничего не делается! Наступает паралич воли.

Моя мама была права. У меня появились другие развлечения. Помню, что вскоре, как и всем детям, мне начали вопрос: «Кем ты будешь, когда вырастешь?» Когда у тебя есть ответ (а я лично собирался стать пожарным, полицейским или космонавтом) – тогда все счастливы. Когда у тебя нет ответа, то будь ты семилетним мальчиком или семидесятилетним стариком, тревожно звенит колокольчик: «Ой, Майк! Шейла, малыш Майк не знает, кем он хочет быть, когда вырастет. Майк, неужели ты не знаешь, что можешь стать, кем угодно? Кем захочешь?» В этом-то и проблема! Выбор слишком велик. А тебе еще намекают, что можно ошибиться! Мир меняется с каждым годом. Мы рассуждаем: «Вдруг я ошибусь, и из этого выйдет какая-то ерунда?» Вдруг уже в следующем году Интернет примет совершенно другое направление развития, и мой карьерный путь станет совершенно очевидным. Может быть, надо немного выждать и посмотреть, что произойдет…

Взрослая жизнь

Несмотря на мои забавные детские ответы, во взрослом возрасте я стал дипломированным бухгалтером. Конечно же, это было мое решение, моя лучшая идея за шесть лет. Пока мне не захотелось большего. И хотя я сам не знал, что это «большее» означает, как выглядит и существует ли вообще, в конечном счете, я решил, что быстрее найду ответ, если уволюсь из «ПрайсУотерХаус», хотя не представлял, что меня ждет. Вдруг я запаниковал. Мне было двадцать девять лет, но у меня пропала уверенность в себе, которую давала работа в престижной международной корпорации. Я упорно пытался предъявить миру новый образ себя. В том числе, и хозяину доходного дома в Орландо, которого всегда считал человеком второго сорта.

– Ваше имя и место работы, пожалуйста.

– Хм… я сейчас сам пытаюсь это понять.

Даже в банке по моему новому адресу хотели знать, как зовут моего работодателя. Я начал рассказывать некоторым заинтересованным лицам, что все-таки уволился. Некоторых шокирует, когда говоришь такое в двадцать девять лет. Довольно долго я сам втайне полагал, что сделал самую большую ошибку в моей жизни, когда уволился из фирмы и лишился зарплаты, которая в пересчете на сегодняшний курс доллара выражалась бы шестизначной цифрой. Полный паралич воли.

Несколько месяцев, пока у меня не было работы, я рыскал в поисках коммерческих возможностей, изучал франшизы, ходил на ярмарки и торговые выставки, вдохновлялся журналами «Форбс», «Форчун» и им подобными. Все напрасно. Между тем, мой брат занимался кинопроизводством, вел несколько проектов на фрилансе в «Универсал Студиос». А еще он получал авторские отчисления – более тысячи долларов ежемесячно – за свои дизайнерские футболки, который нарисовал еще в художественной школе! Пока я зеленел от зависти, у моей мамы появилась счастливая мысль, и она принялась настаивать, давить, умолять нас открыть собственный бизнес по продаже футболок: «Майк, ты – бухгалтер, Энди, ты – дизайнер… Я подключусь и помогу, чем могу!» С мамой не поспоришь.

Несмотря на чудовищно низкий старт, вскоре наша маленькая компания вышла на мировой рынок, на нашу продукцию появился немалый спрос. Впрочем, на десятый год, когда тренд развернулся в обратную сторону, мы начали ликвидировать склад, опасаясь, что вылетим из бизнеса. Уф-ф! Опять начинать с нуля?! Что происходит? Мне почти сорок лет, и моя карьера потеряла стимул? Мне придется начать заново… А я даже не знаю, с чего начать!!!

Люди говорят, что не видят света в конце туннеля. У меня не было даже туннеля. Впрочем, у меня было достаточно денег, чтобы перекантоваться еще года два. Но мои ипотечные платежи превышали мои сбережения во много раз. Итак, я беспокоился и гадал: может быть, лучшие годы моего срока на Земле уже истекли? И впереди меня ничего не ждет (по крайней мере, это подсказывали мне мои физические ощущения). У меня были веские основания опасаться за свою жизнь.

Каждую ночь я обливался потом и не мог заснуть. Тому были две причины: