Игра в метаморфозы

За дверью оказалась еще одна лестница. Должно быть, Лусия находилась над хорами, внутри шестиугольной башни. Через пару минут она вылезла на плоскую площадку на уровне колоколов. Сильные порывы ветра свистели в широких проемах и трепали ей волосы. Отсюда были хорошо видны белые крыши домов, которые жались друг к другу, как стадо овец. Она насчитала три больших и два маленьких колокола, каждый в своем проеме.

Выход отсюда был только один: вторая дверь. А дальше – опять лестницы… на этот раз последние.

Ситуацию надо было обдумать. И мысль вдруг пришла. Парень не собирался от нее бежать. От этой мысли у нее подкосились ноги, и она нервно сглотнула. У нее уже давно кружилась голова. Она задыхалась. А главное – у нее не было оружия.

Кто этот парень? Тот, кого они ищут?

Было ли у него намерение столкнуть ее с башни?

Она всегда могла передумать и спуститься вниз. Но в глубине души понимала, что никогда этого не сделает: Лусия Герреро не той породы, чтобы отступать. Она повернулась спиной к безмолвным колоколам и направилась к последней лестнице.

Сердце выпрыгивало у нее из груди, когда она миновала последние ступени и вышла на крышу. Крыша была не плоская, а пирамидальная, окруженная узкой шестиугольной платформой, повторяющей контуры башни. Во рту у нее пересохло, когда она поняла, что от провала в несколько десятков метров ее отделяет низенький бордюр, едва доходящий до щиколотки, и между пирамидой крыши и бордюром совсем мало места.

Голова кружилась, ноги подкашивались, а при виде глубокого провала кровь тотчас же приняла изрядный вброс адреналина.

Лусия сделала еще шаг, и у нее задрожали ноги. В лицо дул ветер. Силы быстро покидали ее, и она закрыла глаза.

– Что, головка кружится?

Она открыла глаза и оперлась левой рукой о каменный склон пирамиды. Должно быть, это происходит не с ней… Повернувшись к ней спиной, парень неподвижно стоял на ветру у самого края бордюра, и его высокий силуэт четко выделялся на фоне ночного неба.

– Повернись, – крикнула Лусия, задыхаясь, – и подними руки!

– А если не повернусь?

Голос был спокоен, и она этот голос узнала.

– Не валяй дурака! Ты знаешь, кто я?

– И что с того? Насколько я знаю, это не дает вам всех прав на свете, – ответил Анхель, домашний помощник, накачанный стероидами, и медленно обернулся, поймав момент, когда луна в очередной раз показалась из-за облаков.

Он пристально и злобно уставился на Лусию, и лицо его исказила гримаса сарказма. В глубине его глаз сверкнул огонек, который ей совсем не понравился, и Лусия напряглась.

– Положи руки на пирамиду, – сказала она.

Он покачал головой. Одну половину его лица освещала луна, другая оставалась в тени. И на долю секунды ей показалось, что перед ней старик в инвалидном кресле, бывший гражданский гвардеец, только намного моложе.

– И вы забрались сюда без оружия?

– Положи руки на эту гребаную пирамиду!

– На что, на что?

Анхель нехотя повиновался, небрежным жестом положив руки на наклонную грань пирамиды и чуть подавшись вперед. Лусия с опаской, затаив дыхание, подошла к нему.

– Надеюсь, вы не собираетесь меня обыскивать? – бросил он с коротким смешком, обернувшись и с недоброй улыбкой глядя, как она подходит. – Подумать только, меня еще ни разу не обыскивала Гражданская гвардия, – тихо выдохнул он слишком медленным, слишком вибрирующим голосом.

И снова мерзко усмехнулся.

Лусия почувствовала, как ее охватывает ярость. От головокружения и страха не осталось и следа. Что-то застряло у нее над бедром… Наручники… Она оставила их в заднем кармане джинсов. Ухмыльнувшись про себя, лейтенант вытащила их.

– Руки за спину! – приказала она, подняв голос, чтобы перекричать вой ветра.

– Что?

– Руки за спину!

Анхель послушался.

Она надела на него наручники, оттащила от пирамиды и резко толкнула вперед, к бордюру.

– Эй! – вскрикнул он.

Лусия дала ему добавочный пинок, и он напрягся, сопротивляясь всем телом.

– Почему ты убегал? – спросила она, крепко держа его за наручники.

– Не могли бы вы отойти на полшага? Я люблю острые ощущения, но не до такой же степени…

Анхель еще пытался фанфаронствовать, но спесь подрастерял.

– Я спрашиваю, зачем удирал? Дурью приторговываешь?

Она снова чуть-чуть подтолкнула парня к краю… Теперь его лицо оказалось над самым провалом, и Лусия старалась не смотреть вниз. Она знала, что увидит там: головокружительный пик башни, бетонный скат, ведущий к деревне, черные сосны вокруг и далеко внизу – крыши домов… А здесь царят пустота, камень и ветер.

– Не делайте глупостей, черт побери!..

Она еще раз легонько его толкнула. Высокий силуэт парня четко вырисовывался на фоне облаков, несущихся с бешеной скоростью.

– Отвечай.

– Да вы больная!.. Ну приторговываю! Немного «травки», чуть-чуть «герыча», туда-сюда… Ничего серьезного! Вы не имеете права так со мной поступать! Я буду жаловаться!

Голос его дрожал от ярости, но прежде всего – от страха.

– Еще чем?

– Больше ничем!

На какую-то долю секунды Лусия подумала, что достаточно легкого прикосновения – и она увидит, как он полетит вниз, словно птица.

– Что ты принял нынче вечером?