Игра в поддавки

— Да ладно тебе, Володя, не гони коней. Пусть наша принцесса еще немного посопит.

— Кто рано встает, тому Зона дает, — проскрипел я. И громко возвестил: — По лагерю «Елочный» объявляется подъем!

Тополя, непрерывно трущего глаза костяшками пальцев, я отправил снимать «монки». А Ивана поставил дежурным по кухне — намазывать на бутерброды шоколадное масло, резать колбаску и вскрывать неизменные банки «Завтрака туриста». Принцессе же ничего не оставалось, как, сидя на корточках перед берлогой, варить этим грубым русским мужланам (то есть нам) кофе в грязном кофейнике, водруженном на горелку. Видел бы это князь Бертран Адам Третий!

— А с кем вы там, в Лихтенштейне, враждуете? Ведь есть же у вас враги, а? — спросил я, активно пережевывая огромный кусище бутерброда с докторской колбасой.

— Наш враг — Чехия, — серьезно сказала Ильза.

Я поперхнулся.

— Кто?!

— Чехия. Это враг!

— А чем они… заслужили? Что они сделали-то?

— Украли у нас землю!

— И много?

— Тысячу шестьсот километров. Квадратных, — мрачно пояснил Иван. — Это сразу после Второй мировой войны было. Чехи прирезали к себе симпатичный лесок в Моравии. И с тех пор не отдают!

«Нормальный лесок, — прикинул я. — Полторы тыщи квадратных километров — едва ли не половина нашей Зоны! Немало».

— Скажите на милость, какие гады! — с наигранным драматизмом провозгласил Тополь.

— Да! Да! — горячо поддержала его Ильза. — Наши дипломаты стараться!.. Хитрить!.. Но Чехия не отдавать земля!

— Ну и как, воевать с ними будете? — поинтересовался я.

Ильза спрятала глаза и замолчала. Видно, для нее, как для патриотки своей страны, это была больная тема. Вроде Ольстера для ирландцев.

— Воевать нехорошо… Пацифизм — хорошо, — наконец сказала принцесса.

«Знаем мы ваш пацифизм, — подумал я. — Небось, могли бы вы в своем Лихтенштейне поставить под ружье тысяч этак сто пацанов призывного возраста, сразу бы начали права качать. А так… По сравнению с такой крохой, как Лихтенштейн, Чехия — настоящая сверхдержава. Ну а Польша какая-нибудь так вообще Империя Зла».

Утро выдалось свежим, даже слишком.

Зябко поеживаясь, мы шли через Елкин Лес на северо-восток.

Нашей целью была Бечевка, приток Припяти, образовавшийся по геологическим меркам вчера — шесть лет назад.

Причиной его образования стали те же самые катаклизмы, которые изменили русло Припяти, породили Пылающий Остров и Речной Кордон.

Бечевка славилась глинисто-красной водой, стремительным течением и ничем не объяснимым отсутствием аномалий. Из-за этой особенности, кстати, в сталкерском фольклоре возникло поверье, что если обмазать этой самой красной глиной из истоков Бечевки все тело, то никакая аномалия тебе страшна не будет. Мне кажется, это полная чушь. Впрочем, я лично не знаю никого, кто отважился бы это проверить на себе…

На берегу Бечевки у нас с Тополем была припрятана лодка — добротная алюминиевая плоскодонка, способная при необходимости поднять не только четверых, но и шестерых. Мы давным-давно уговорились не использовать ее без крайней надобности. Почему? Да потому, что сплавиться на ней вниз по стремительной Бечевке — одно удовольствие. А вот кто и как попрет ее вверх по течению на прежнее место?

Мы- то с Тополем в свое время использовали знакомство со славными мужиками из клана «Долг», которые наловчились кататься по Зоне на самопально бронированном «Патриоте». Эти мужики нашу лодку на крыше своего вездехода и подвезли. Но уже года два как об этих «долговцах» не было ни слуху ни духу, и «Патриота» их никто не видел…

Как решили мы с Тополем еще вчера, крайняя надобность сейчас как раз настала. Чем быстрее мы оттарабаним принцессу и ее бесплатное мясное приложение в «Лейку», тем лучше. А лодку… Я успокаивал себя тем, что она, возможно, больше никогда не понадобится.

А что? Будущее виделось мне в самом что ни на есть шоколаде. Денег рисовались форменные горы!

Во- первых, гонорар от Рыбина за КМПЗ.

Во- вторых — гонорар за спасение принцессы. Вдруг князь Лихтенштейнский окажется добряком и накинет тысчонок сто на чай?

На этом фоне вознаграждение за «колокол» и «ведьмину косу», которое бессовестно зажал Хуарес, уже не выглядело таким эпическим, как давеча. И все же деньги лишними не бывают. А я умею радоваться каждой копейке!

Между прочим, именно по этой причине я уговорил Тополя забрать с собой все мины МОН-5МС, распределив их между нашими рюкзаками. Все равно их гарантийный срок подходил к концу, и я, что греха таить, намеревался толкнуть их какой-нибудь отмычке, возомнившей себя бывалым сталкером.

Ну а в- третьих, конечно, гонорар за «звезду Полынь»! Предварительные оценки, основанные на банковском курсе платины, давали двести тысяч единиц. А расчеты по научным таблицам статистической редкости артефактов обещали увеличение этой суммы в полтора раза.

Итого. Миллионерами нам с Костей, конечно, не стать. Но сделать шаг в следующий имущественный класс мы вполне могли! При желании мы сможем оставить сталкерство и заняться чем-то более респектабельным. И более спокойным, само собой.

— Ты чего насупленный такой? — спросил меня Тополь.

— О вечном думаю, — соврал я.